— Ну, а ты, Марта? — спросила она, уже зная ответ. — Давно ты заметила? И что конкретно ты заметила?
— Я могу исцелять. Я вижу энергию жизни и могу ей пользоваться. Именно поэтому я и поехала тогда в Индию. Чтобы как-то для себя это объяснить. И там я встретила Лерда, он мне все и рассказал и после ночной прогулки по священной земле, я уже все осознавала.
Адель хмыкнула.
— Нет никакой священной земли, сколько раз тебе это повторять. Это место — совсем не то место где мы встречались в прошлый раз. Это другой мир, другая реальность, другое время, они никак не пересекаются. И перед тобой сидят двое магов, полностью подтверждающих мои выводы, ведь ни один из них не был в Индии, не встречался с Лердом, но каким-то, мать его, необъяснимым образом, они все помнят и мало того, могут использовать свои прошлые навыки. Они колдуют! В мире где нет магии, где процветает наука и технология, они, сучьи дети, колдуют!
— Адель, — обратился Себастьян. — А ты что-нибудь чувствуешь? Что-то изменилось?
— О, да изменилось, Себ! Круто изменилось! Я перестала быть человеком, уже давно! В тот день, когда Кара схватилась с Браном на рыцарском турнире, в тот самый миг, когда он собирался ее прикончить и я не могла просто оставаться в стороне. Это было не мастерство, Себастьян, это была магия! Я остановила его используя свои силы. С того дня они стали возвращаться ко мне, все быстрее. И это противоестественно! Я не могу понять, что стало причиной происходящего. Ничего не понимаю. Мы столько столетий их сопровождали, столько раз вмешивались в происходящее, но никогда не вызывали таких последствий. Что же изменилось?
Все молча смотрели в свои чашки.
— Калисто, — произнес Тайрон. — Вот что изменилось. Все это время, она была заточена в статуе, но статуя разбилась, как раз перед турниром, и теперь она свободна.
— Ты хочешь сказать, — задумалась Адель. — Что, недоумок Бран, заточив ее в камне, не отнял у нее ее магическую силу, а камень, разлетевшись на осколки освободил эту силу и стал могущественным источником, принесшим магию в этот мир? Невероятно! Тупой, баран! Как можно так халатно относится к таким тонким материям? Ох, попадется он мне, я ему устрою.
— Ты все еще не можешь с ним встречаться, — невинно напомнил Себастьян. — Но я могу передать ему твои слова, когда увижу.
Адель прищурилась, глядя в глаза вампиру.
— Ты так решил? Себастьян — это не выход, ты же понимаешь? Мы найдем другой способ.
Вампир лишь покачал головой.
— Спасибо, Адель, но ты знаешь, что другого выхода нет и быть не может.
— Так, — насторожилась Марта. — О чем речь?
— О Каре, — выпалил Дерек и закрыл себе рот руками, опасаясь реакции со стороны Себастьяна.
— А что с Карой? — теперь уже заговорил Тай.
— Она хочет вернуть свою человечность. Хочет отказаться от бессмертия, — Иржи аккуратно постучал ложечкой по чашке. — Но все не так просто. Но ведь ни ты Себастьян, ни ты Адель, не сказали ей о цене, которую придется платить за ее возвращение?
— Маги, — схватился за голову Тайрон. — Всегда вас недолюбливал. Объясните мне, почему я вижу грозовое облако над Себастьяном, почему Адель хочет вас обоих убить? Что за цена? Что вы скрываете?
— Жизнь, за жизнь, — неожиданно для всех сказала Марта. — Так работает этот закон. Должна быть принесена жертва. Кара должна была умереть, когда спасла тебя, Кален, но Себастьян вырвал ее из лап смерти. Она не умерла, но и живой перестала быть. А теперь, когда она хочет вернуть жизнь, кто-то должен за это умереть.
— Это еще не все, сестренка, — облизывая губы продолжил Инариэль. — Высший вампир, выбрал себе спутницу. Для них это — единственный выбор, поэтому они никогда не спешат, но, если выбор сделан, отменить этого нельзя. Но Себастьян не сможет жить со смертной, ни один, даже самый сильный вампир не сможет этого сделать. А жить без нее он тоже не сможет.
— Сколько патетики в твоих словах, эльф, — резко оборвал его Дарк. — Все гораздо проще: чтобы вернуть ей жизнь, он должен вернуть ее кровь, которую выпил, когда обратил ее. Вернуть всю, до последней капли! Вот и все! А так как прошли тысячи лет, их кровь стала единым целым. Во время ритуала, он вскроет себе вены, выпуская кровь, чтобы освободить ее. Вот и все! Он должен умереть, чтобы она стала свободной!
На кухне повисло тягостное молчание.
— Как с вами стало сложно, — констатировала Адель. — Вот и стремись потом делать добро, оно потом тебе же и выйдет боком!
— Вы должны сказать Каре, — резюмировал все вышесказанное Тайрон. — Пусть принимает решение сама. Один раз я решил за нее, и как мы видим, из этого не вышло ничего хорошего. Она должна знать!