Тай готов был поклясться, что она его гипнотизирует, но послушно снял обувь и поставил голые ноги на зеленую траву. И в тот же миг, он увидел неприступную крепость в заливе, на острове.
— Это святая земля, мальчик. Святая, для таких как ты! Ты же видишь остров, видишь на нем неприступную крепость, милый? Это твой дом! Цитадель Видящих! Вспомни, малыш, свою веру, вспомни Создателя! Вспомни то, что погребено в глубинах твоего подсознания! Ты — длань его! Кулак его! Ты — несешь правосудие! Твое имя — жизнь для утерявших веру, твое имя — смерть для врагов его! Вспомни, мальчик! Вспомни, кем ты был! Вспомни свою жизнь! В ней, в прошлой твоей жизни все ответы! В ней станет явной твоя цель! Там найдешь ты успокоение и надежду. В ней обретешь ты то, о чем грезит твоя душа!
— Марго, — Тайрон упал на колени, поток бессвязных, но очень ярких воспоминаний увлекал его все глубже в пучины времени. К тому моменту, когда он покидал впервые цитадель Видящих. Когда его судьбой стало лишь служение, свету, добру, Создателю. Но потом, спустя много лет все изменилось: и уже совсем в другом месте он выносил на своих руках из-под огня полуживую эльфийку, которая беззвучно молила о помощи, которая, остановила орды демонов, которая закрыла дверь в их мир. Бой в заброшенном и уничтоженном форте, схватка с Карой на потеху толпе, ревность, злость и бессилие, страсть, поцелуй, решимость, боль, страх, пустота. Безумная скачка в пустоту, неизвестные помощники, угрюмые казематы, страшная находка, отчаянье, боль, страх. Надежда, любовь, вера. Боль, как много боли! Опять страсть, любовь, решимость, скачка, победы, разлука и опять боль! Надежда, нежданное счастье, опять поход и драки, все время драки, руки по локоть в чужой крови. И все во имя Создателя. Нет, Создатель тут уже не при чем, все во имя жизни, ее продолжения!
Он задохнулся от воспоминаний. Он вспомнил все. Встречу, недоверие, смешанное с любовью, привязанность, страх, ревность, разлуки и погони. Руки сжимались в кулаки, вырывая траву с корнем, но он сжимал зубы и молчал. Рядом с ним, поглаживая его по спине стояла старая цыганка.
— Ничего, мальчик. Ты сильный! Я не знаю никого другого, кто смог бы это выдержать! Но ты сможешь! Однажды это уже было, милый командор. Все пройдет и в этот раз. Держись, сынок! Я знаю, как это больно, но тебе нельзя по-другому, иначе ты бы тут не появился! Терпи, Кален! Создатель поможет тебе!
Он рассмеялся, вставая с травы.
— Создатель? Я и есть — Создатель!
— Конечно, мальчик, — согласилась цыганка. — Конечно. Но ты не для того здесь! Вспомни ее! Вспомни свою любовь!
— Мирриэль! — почти беззвучно прошептали губы Тайрона. — Я всегда буду тебя находить. Ты — моя судьба!
Он упал на колени и зашелся в приступе кашля, а старая цыганка поглаживала его по спине приговаривая.
— Ты молодец, мальчик. Ты самый сильный, ты сильнее, чем он себе представляет! Ты сможешь! Все будет хорошо, мальчик! Найди ее! Тогда все будет хорошо, все будет правильно! И не забудь: ты все еще должен позвать меня на свадьбу!
Когда вернулся Ким, цыганки уже и след простыл. Тайрон сидел на земле впиваясь в нее пальцами. Увидев сына, он встал и улыбнулся.
— Крис, — потом мотнул головой и обнял мальчика. — Теперь я все понял, Ким! Все будет хорошо, малыш! Теперь не может быть иначе!
Новый Дерек немного отличался от Дарка, которого помнила она. Этот был спокойнее, увереннее. Марта пыталась сдерживать улыбку, но получалось плохо. Этот Дерек не потерял возлюбленного во имя борьбы со злом, ему не приходилось скрываться, в настоящем, к таким как он относились в большинстве случаев хоть и брезгливо, но спокойно. И вот, он побежал за мороженным в кафе, пока они прогуливались по парку. А Марта осталась одна, крошить батон уткам и улыбатьсся своим воспоминаниям. Все изменилось с того момента, как она вернулась из Индии. Теперь вокруг себя она видела не просто знакомых, а старых, проверенных друзей и ей было спокойно. Пока не было Дерека, она с улыбкой вспоминала, как ее встретил в аэропорту Себастьян. Она до сих пор не могла забыть удивление на его клыкастой морде, когда она бросилась ему на шею со словами:
— Себ, клыкастик ты мой, дорогой! Как же я люблю тебя, кровосос проклятый!
Он опешил, но на все его «отмазки» она проникновенно шепнула ему на ухо:
— Я все помню, Себастьян! Все! Понимаешь? Совсем все! И еще я больше не боюсь своих снов! Скажи Адель, то есть Алисе, что мне с ней срочно нужно поговорить! Я так рада, что вы рядом, вампиры вы мои ручные! Я так рада за тебя и за Кару! Сколько же она нам крови попила, в переносном смысле, пока человеком была! А ты — просто чудо, а не вампир!