— Жизнь… столь хрупка, столь мимолётна. Она цепляется за каждую возможность, за каждый вздох, словно дрожащая свеча в темноте. Но истинная ценность жизни не в её бесконечном воспроизводстве. Жизнь на самом деле драгоценна не из-за своей многочисленности, а из-за своей редкости, своей ограниченности и уникальности.
— Тем более… — Крис нахмурился. — Разве это даёт мне право отнимать её?
— Смерть — это часть цикла. Без неё нет жизни. Каждая смерть, каждое уничтожение — это шаг к спасению большего, — отец присел на корточки и слегка погладил его по голове. — Не убивай из ненависти, сын. Убивай из любви.
— Из любви? — Сконфуженный вид Криса дал ясно понять, что последние слова отца ещё больше запутали маленького мальчика. — Но любовь ведь… любовь это про всё хорошее, разве я неправ⁈ Какая связь между любовью и ненавистью, отец⁈
— Со временем ты поймёшь, что любовь убила не меньше, чем ненависть, — прикрыл глаза отец. — Убийство — это не сублимация жестокости, а акт милосердия. И никто не может лишить тебя этого права. Лишь ты определяешь ценность жизни, запомни это.
— Убийство… — Маленький мальчик задумчиво опустил взгляд. — Это акт милосердия?
— Истинно так…
Триш со скепсисом рассмотрела убранство бара в подвале. Увидев сомнительное название, сомнительное местоположение, — какая-то подворотня, где частенько ночуют бездомные — и сомнительную… клиентскую базу, Триш… ну, мягко говоря, захотела уйти.
Но единственная зацепка о местонахождении её сестры должна находится тут.
Патриция, «Триш», Уокер была красивой блондинкой с уверенным взглядом, походкой и выработанной годами в шоу-бизнесе харизмой. В баре «сестры Маргарет» такую «опрятную» и симпатичную девушку уже давно бы попробовали облапать, но какая-то аура и недрогнувший взгляд говорили, что вот эта блондиночка не невинная овечка. Хотя никто не запрещал раздевать её глазами, да…
Триш терпеть не могла бары, а уж тем более настолько… сомнительные. С первого взгляда было понятно, что «верхнее» отребье «низов» Адской Кухни — это основная аудитория этого места. Но других зацепок не было.
Её сестра, Джессика Джонс, пропала во вчерашнем взрыве здания, где она жила и работала. Проблема заключалась в том, что никто — абсолютно никто — не умер! А здание, мать его, сложилось само в себя, а после вспыхнуло как спичка! И никто не умер!
Придя туда, перепуганная до ужаса, она застала лишь странную картину того, как пожарные, медики и полицейские с сапёрами пытались разжать гранаты в руках гражданских.
Всё дело было не просто странным, оно было смертельно аномальным!
Сложив два и два, включая пропажу Джессики и её отсутствие ответов на её звонки, Триш поняла непосредственную причастность своей сестры.
Триш… уже давно не общалась со своей сестрой. По крайней мере, как сестра с сестрой, а не… непонятно что.
После «возвращения» полгода назад, Джессика… изменилась. Стала замкнутой, оборвала контакты и заливала в себя литры алкоголя. Никакие попытки наладить контакт не увенчались успехом. Ну как, она узнала детали того, где была Джессика целый год, но…
Джессика так и не обрела желания восстановить связь полноценно. Так, еле заметные телефонные разговоры и… в принципе всё.
Просто представьте.
Ваша сестра пропадает на целый год.
Возвращается с депрессией и обрывает почти все контакты.
А в какой-то момент её дом взрывается, а сама она пропадает!
Если бы не удачный разговор самого «первого» воссоединения, Триш даже не догадалась бы о существовании Килгрейва! Который судя по «загипнотизированным» жителям дома Джессики, участвовали во всём это… балагане.
И с какого-то хрена единственной зацепкой в этом деле был… какой-то Кристофер, мать его, Уоллес!
— Хм, — бородатый бармен по кличке Хорёк лишь насмешливо фыркнул. — Вы опоздали, дамочка. Бигги Смолз умер лет десять или больше тому назад.
— Да я не… — Триш взяла в рот воздух и шумно выдохнула. — Вы знаете Джессику Джонс?
— Какая именно Джессика?
— Брюнетка в кожаной куртке, невысокая… — Заметив пустоту во взгляде мужчины, Триш воспользовалась козырем. — Пьёт как отпетый моряк, а ругается как сотня таких.
Во взгляде Хорька моментально отразилось узнавание. Ну естественно, зачем нужно описание внешности, если поведение говорит само за себя? А Джессика умела… быть выразительной.