- Черт! - я укладываю упокоенную на пол, продолжая удерживать руку у неё во рту.
Спустя минуту напряженного пыхтения, у меня получается снять перчатку и освободится. Ладонь вся синяя и плохо гнется. Ничего. Теперь внучка!
Я подхожу к измазанной кровью двери и стучу нарочито громко и быстро. Судорожно пытаюсь вспомнить имя девочки, но в голове ничего. Как-то не доводилось с этой семьей общаться. Знаю только, что жили вдвоем. И всё. Снова прислушиваюсь. Там тихие всхлипы.
- Открой, пожалуйста, всё закончилось. Не бойся.
Тишина.
- Это твой сосед. Я тебе помочь хочу.
Специально чуть отступаю от двери. Раздается щелчок шпингалета и дверь осторожно отворяется наружу. Внутри заплаканная девочка лет девяти. Худая и бледная. В розовой майке и мокрых трусиках. Ну ничего. Это всё мелочи. Протягиваю её руку. Медленно и осторожно. Внимательно смотрю ей в глаза. Зрачки очень широкие. Это от страха. Или…
- Она тебя трогала? - Я начинаю быстро осматривать ребенка. Очень худая. - Трогала?
- Я спала, а бабушка… Она…
- Что?
- Она меня за руку схватила… Я испугалась и заперлась в ванной… А она...
Я осторожно взял её маленькую ладошку и посмотрел на следы зубов. Крови уже почти не было. Но рана припухла и вокруг был неприятный синяк. Меня словно холодной водой окатили. По спине и рукам побежали мурашки. Паники не было, потому что всё уже давно стало рутиной, но сам факт выбил из колеи.
- Давно?
- Я не знаю… Я спала…
- Солнышко, постарайся вспомнить, это очень важно.
С этими словами я вскочил и бросился в ванную в поисках аптечки. Девочка растерянно стояла, глядя, как я разношу полки, на которых было всё, кроме нужной коробки.
- Родная, где бабушка таблетки держит?
- В спальне.
Я побежал туда, едва не споткнувшись об упокоенную. Аптечка нашлась в шкафу, рядом с телевизором. Из коробки дыхнуло запахом корвалола и других таблеток, перебив не дававший покоя запах дерьма. Укола не было. Выругавшись, я швырнул коробку на кровать, вытряхивая содержимое. Есть! Со дна выпала маленькая красная коробочка с одноразовыми шприцами-тюбиками — две штуки. Девочка так и стояла, когда я подошел и взял ей снова за руку.
- Сейчас будет больно, но потом всё пройдет. Готова?
Не дожидаясь ответа, я всадил шприц ей в руку и выдавил содержимое. Хорошо хоть додумались сделать внутримышечные инъекции. Девочка вскрикнула и попыталась отдернуть руку. Я сгреб её в охапку и обнял.
- Тихо, тихо… Всё будет хорошо. Не бойся. Всё закончилось.
Она тихо плакала на плече. Ко входу в квартиру уже начали стягиваться соседи. Любопытство заставляло их заглядывать внутрь, но страх не пускал через порог. Кое-кто крестился и показывал на Марию Михайловну. Кто-то активно переживал за внучку. Кто-то за освободившуюся квартиру.
- Вы в скорую звонили ещё раз? Сколько времени прошло?
- Звонили, Саш. Едут. Пробки.
- Какие на х.. пробки! Ей врач нужен!
- Укусили?! - толпа вся ощутимо напряглась.
- Да! Разойдитесь.
Этого уже и не требуется. Жительницы очень быстро расхотели участвовать в дальнейшей судьбе ребенка. Спустя мгновение по дому разнеслись только звуки захлопывающихся дверей и закрывающихся замков. Я остался один на площадке с плачущим ребенком на руках. Мне оставалось надеяться на то, что было не слишком поздно. У девочки были шансы, только если не прошло больше трех часов с момента укуса. Оставалось ждать.
Я просто облокотился спиной на стену и осторожно сполз, гладя ребенка по спине рукой без перчатки. Она тихо плакала и от каждого всхлипа её узенькая спина вздрагивала, а моеё сердце рвалось на части.
- У тебя есть подружки? Расскажи мне о них.
- Нет… Я с бабушкой живу…
- А в школе?
- Со мной не хотят дружить…
Она замолкла, и я почувствовал, как её худое тельце напряглось.
- Тихо, тихо. Это лекарство. Сейчас станет полегче. У тебя несколько дней может будет температура, но всё будет хорошо.
Девочка снова напряглась. Я почувствовал, как её руки и ноги затряслись, когда по мышцам прошел гипертонус.
- Не бойся…
Она меня не слышала. Детское тело обмякло, а дыхание стало частым и прерывистым. Её тонкие руки обхватили меня изо всех сил. А затем она просто затихла. Я крепко обнял ребенка, стараясь удержать слезы. Нож… Нож остался в черепе её бабушки. Рука осторожно извлекла пистолет из кобуры. Другая взяла длинные светлые волосы в горсть и запрокинула голову назад. Я прислушался… Палец лег на спусковой крючок, а ствол уперся в детский подбородок. Девочка издала первый хриплый вздох.
- Пожалуйста…
Второй…
- Не надо…
Третий…
Выстрел.