— Да, сэр? — откликнулся Генри. — В смысле, да?
— Быстренько шагай туда, — сказал Ястреб, — хватай Хаммонда и попробуй поставить остальные деньги из расчета два к одному.
— Есть, сэр, — сказал Генри. — В смысле, да. Да что это со мной такое?
— Ниче, тренер, — сказал ему Дюк. — Ты-этта, молодец, всё правильно делаешь.
Генри вернулся меньше чем через пять минут. Он доложил, что не добрался даже до раздевалки соперников. На полпути через поле он встретил генерала Хаммонда, только что справившегося о здоровье его звездного нападающего. Он застал его под успокоительным. Со слов Генри генерал был в дикой ярости.
— Он был так зол, — сказал Генри, — что поинтересовался, не желаем ли мы поставить еще денег?
— Ты эт-та, сказал ему да? — поинтересовался Дюк.
— Он был так зол, — ответил Генри, — что сказал, что даст нам 3 к 1.
— И ты согласился? — сказал Ловец.
— Я договорился на 4 к 1, — радостно сообщил Генри.
— Великолепно, тренер! — заорали они. — Так держать, тренер!
— Но, — довольное выражение внезапно сползло с лица Генри, — нам все еще нужно выиграть.
— Расслабься, тренер, — успокоил его Копьеносец. — Если только эти несчастные белолицые отребья дадут мне мяч и уделят внимание двум джентльменами из Кливленда, штат Огайо, я обещаю вам, что доведу наш крестовый поход до победного финала.
Затем Генри словно прокрутил для них запись с собственным обращением. Он мерил перед ними пол шагами, вздымал руки к небу, восклицал, умолял, просил, пока, наконец, его лицо и шея снова не стали того же цвета, что и их футболки, и еще раз, последний, он послал их победить или умереть.
Пока красные Рейдеры Имджина разбегались по своим местам на поле для принятия выбитого в игру мяча, капитан Оливер Вендел Джонс занял позицию у ворот. Мяч выбили не ему, но принявший его капитан Аугустус Бедфорт Форрест сделал все, чтобы передать ему. Без особых помех капитан Джонс направился в зону тачдауна противника. Затем капитан Форрест заработал еще очко голом в ворота, и счет стал 17–14. Пока команды тащились обратно к центру поля, оба такла противника срочно подбежали к своей боковой линии. Они поговорили о чем-то важном с генералом Гамильтоном Хартингтоном Хаммондом, который, когда верзилы покатились обратно на поле, затряс кулаками в сторону подполковника Генри Брэймура Блэйка.
— Эти двое таклов, сэр, — сообщил своему полковнику Радар, — сказали генералу Хаммонду, что узнали капитана Джонса, сэр.
— Так держать! — орал Генри, игнорируя и своего капрала, и своего генерала, — Порвите их!
— Успокойся, Генри, — посоветовал Ястреб. — Нам ведь нужно повторить атаку хотя бы еще разок.
— Лучше не загадывайте, — сообщил им Копьеносец, все еще тяжело дыша. — Все-таки, я не в такой хорошей форме, как думал о себе. Это еще вполне может стать тяжелой битвой.
И стало. Главным образом это была баталия между двумя таклами и Копьеносцем с привлечением явно невиновных участников, таких как Ужасый Джон, Добрый Поляк, Волмер, сержант-снабженец и центровой из Небраски. Когда Красные Рейдеры снова получили мяч, они на миг продвинулись вперед, когда Копьеносец заработал очки на рывке в сорок ярдов, но потом противник нахлынул на них волной, и вновь вырвался вперед. За три минуты до конца счет стал Хаммонд 24 — Блэйк 21, а команда Хаммонда занимала позиции на Блэйковской двадцати-пятиярдовой отметке, чтобы начать первую попытку проити 10 ярдов.
— Мы просто обязаны остановить их там, — сказал Копьеносец.
— Нам нужен тайм-аут, — сказал Ловец, — и немного информации.
— Тайм-аут, — крикнул судье Генри.
— Радар, — сказал Ловец Джон, когда Радар подошел к ним с ведром воды и полотенцами, — как думаешь, сможешь разобрать, о чем болтают на той стороне за чашечкой кофе?
Он кивнул в сторону команды противников, собравшейся вокруг своего квотербэка.
— Наверное, сэр, — ответил Радар. — Могу попробовать.
— Ну, так пробуй, черт возьми.
— Есть, сэр, — ответил Радар, сосредоточив внимание на совещании соперников.
— Что говорят?
— Ну, сэр, — сказал Радара, — квотербэк говорит, что они будут играть старую схему Статуя Свободы, сэр. Он говорит, что их левый крайний пересечет поле и получит мяч из его рук и попробует уйти на правый фланг.
— Хорошо, — сказал Копьеносец. — что еще говорят?
— Ну, сэр, — сказал Радар, — сейчас квотербэк говорит, что если это не сработает, они будут играть двухфланговую схему.
— Хорошо, — сказал Дюк.
— Тссс! — сказал Ястреб. — Что они будут делать на двух флангах?
— Сэр, — продолжил Радар, — теперь спорят о чем-то. Все говорят одновременно, и ничего не разобрать.
— Слушай дальше.
— Есть, сэр. Теперь один из таклов приказал всем заткнуться. Теперь квотербэк говорит о двух флангах, что левый хавбэк пойдет наперерез и возьмет мяч и начнет справа. Замет передаст мяч правому хавбэку, перешедшему на левый фланг.
— Радар, — сказал ястреб, — ты самый лучший со времен Маркони [52].
— Даже лучше, — добавил Ловец.
— Спасибо, сэр, — сказал Радар. — Очень мило с вашей стороны, сэр.
— Время! — позвал всех рефери. — Время!
Случилось все, как и сказал Радар О'Райли. В первый игровой момент квотребэк противника пошел назад, вроде как для паса. Когда он остановился, левый крайний направился направо, и Красные Рейдеры — все одиннадцать игроков — устремились налево. Левый крайний принял мяч из рук квотербэка, сгреб его в охапку, и после короткой перебежки наткнулся на комитет по встрече из десяти мужчин в красном, лишь Ужасный Джон, временно скрытый под 265 фунтами такла, не поспел вовремя.
— На два фланга, — сообщил Копьеносец своим соратникам, когда противник выстроился в линию перед следующим моментом. — На два фланга!
— Хат! Хат! — отрывисто кричал квотребэк противника, сигналя свою готовность получить мяч. — Хат!
На этот раз левый хавбэк взял передачу и стартовал направо. Одиннадцать Красных Рейдеров тут же ринулись к своему правому флангу и, когда правый хавбэк взял мяч у левого, побежал налево и попытался свернуть, его также встретили десять человек в форме неправильного цвета. На этот раз добиться полного аншлага помешал Добрый Поляк, запутавшийся в собственных ногах.
Первым добрался до хавбэка Копьеносец Джонс. Он так в него въехал, что тот сложился пополам и отлетел на 5 ярдов, и так же как вздох вырвался из хавбэка, так и мяч вылетел из рук. Потребовалось некоторое время, чтобы отыскать мяч, поскольку он находился на дне кучи из шести мужчин, всех одетых в красное.
— Тайм-аут! — заявил Копьеносец, и пошел переговорить с судьей.
— В чем дело? — спросил вернувшегося Ловец. — Давайте потащим мяч на их половину.
— Слишком далеко, а мы все устали, — сказал Копьеносец. — Я сказал рефери, что мы попробуем кое-что другое. Мы сделаем центрового активным игроком.
— Кого? — удивился Волмер — сержант-снабженец и центровой из Небраски. — Меня?
— Точно, — ответил Копьеносец. — Теперь все слушаем, и слушаем внимательно. Мы встанем в линию неравномерно, все справа от центра, кроме Ястреба слева с краю. Прямо перед сигналом на снеп ты, Дюк, подтягиваешься в линию справа от центра, а ты, Ястреб, отходишь на ярд назад. Этот маневр с одной стороны, сохраняет положенные по правилам семь человек в линии, и дает возможность центровому принять пас.