— Привет, пап! — жизнерадостно поздоровался с ним Гордей, забыв, что еще минуту назад дулся на отца из-за тира.
— Привет, пацан, — он потрепал подбежавшего к нему мальчишку по волосам. — Где-то через час адвокат приедет, нужно обсудить пару вещей нам втроем.
Я кивнула, внутренне поежившись. Может, этот Денис Эдуардович действительно был очень хорошим адвокатом с кучей связей и контактов. И из камеры меня смог быстро вытащить. Но в этой его хорошести и заключалась основная проблема. Рано или поздно, он точно раскопает что-нибудь против меня...
— Позавтракаешь с нами?
Признаться, задумавшись об адвокате, я пропустила вопрос Громова мимо ушей. Вернее, я его услышала, но смысл как будто от меня ускользнул. Поэтому я ответила ему вежливой, дежурной улыбкой и покачала головой.
— Нет, спасибо, я с мамой на кухне поем.
— Как знаешь, — он пожал плечами, положил руку на плечо сына, увлекая Гордея на второй этаж.
И только когда они оба ушли, и я осталась в коридоре одна, я поняла, что именно спросил у меня Громов. В меня словно молния попала. Позавтракаешь? Он предложил мне присоединиться к ним с Гордеем за завтраком в этой помпезной, роскошной столовой-гостиной?
Но зачем?!
***
Меньше знаешь — крепче спишь. Замечательный девиз, который никогда меня не подводил. Не знаю, почему я решила пренебречь своим самым главным правилом в доме Громова. Сначала расспрашивала Гордея о вещах, которые меня не касаются. А сейчас же...
Со стороны кровати до меня доносилось ровное, спокойное дыхание спящей мамы. Я покосилась на нее, закрыла книгу и бесшумно поднялась с кресла. На цыпочках я прокралась мимо мамы и подошла к двери. Я осторожно приоткрыла ее и тихо выскользнула в коридор.
Вечером после ужина в загородный дом приехал Авера-Виктор. Стоя у окна на кухне, я наблюдала, как он шел по гравийной дорожке к главному входу в сопровождении трех здоровенных амбалов, у каждого из которых под расстегнутой курткой виднелась кобура. Они с Громовым что, в осадном положении?! Ничем другим такое количество охранников я объяснить не могла.
Любопытство сгубило кошку. Тоже хорошая пословица. Возможно, благоразумнее мне было бы остаться в комнате вместе с мамой и лечь спать. Благоразумнее безопаснее, это совершенно точно. Но я этого не сделала. Не просто же так вечером субботы к Громову приехал его друг.
К тому же Гордей нажаловался мне на отца, что тот не согласился пойти пострелять в тир, а ведь приехал «дядя Витя». И когда у них в гостях бывал «дядя Паша», то они всегда и в тир ходили, и по мишеням палили, и ужинали потом все вместе. А сейчас отец отправил Гордея в свою комнату и попросил не мешать, потому что им «с дядей Витей нужно поговорить о взрослых вещах».
Мне, конечно, повезло, что Гордей совершенно спокойно разбалтывал секреты своего отца. Но еще захотелось намекнуть Громову, чтобы он как-то с сыном поговорил, что ли. Пацан был удивительно наивным, учитывая обстановку и окружение, в которых он рос. А может, это я была излишне циничной и озлобленной? И с Гордеем все было в порядке, а мне стоило поработать над доверием?
В любом случае, неспроста Громов отказался пострелять с сыном в тире в субботу. Наверняка они будут обсуждать с Аверой дела. И мне лучше быть в курсе того, о чем они говорят — для собственной безопасности. В конце концов, Громов мог меня обманывать. Или не рассказывать какие-то вещи, исходя из своих соображений. Я не доверяла ему. Думаю, он тоже мне не доверял до конца — иногда я ловила на себе его пристальный, задумчивый взгляд.
На встрече сегодня днем его юрист сказал, что в моей комнате в коммуналке менты провели обыск, хотя дело в отношении меня все еще якобы не возбуждено. И все время, пока я выспрашивала у Эдуарда Денисовича подробности, я чувствовала, что Громов неотрывно на меня смотрит. Словно хочет что-то спросить. Или сказать? Но он молчал и просто пялился на меня все время, которое я провела в его кабинете.
Это ужасно нервировало.
Вдоль стены я прокралась по коридору, который соединял парадную часть дома с частью, где были подсобные помещения, кухня и несколько спален. Свет нигде не горел, так что я шла наощупь, почти в кромешной темноте. Главное было не налететь на какую-нибудь тумбу и ничего не уронить на пол. А еще переждать, пока мимо окон проходили охранники, обходившие дом снаружи по периметру.
Миновав гостиную-столовую, я оказалась перед лестницей, ведущей на второй и на цокольный этажи. Снизу слышался отдаленный гул голосов, и я видела небольшой просвет, рассеивающий темноту. Я так и думала, что после тира и бани они захотят поплавать в бассейне внизу. Опять же, спасибо общительному Гордею, который подробно рассказал мне, что его отец любит делать дома.