— Слезь немедленно! Это место королевы, ты не можешь его занимать! – раздался откуда-то из-за шторы звонкий немного звенящий голос.
Маша подскочила, но вовсе не потому что послушала незнакомую девочку, а от неожиданности: она не знала, что в ледяном дворце уже кто-то гуляет. И похоже этот кто-то уже придумал свою игру, в которую не вписывается желание Маши стать королевой этого красивого места.
Маша разозлилась: какое право имеет эта девочка решать за неё где ей сидеть? Если так хочет играть, то пусть играет и не мешает Маше фантазировать о своём. В конце концов, Маша ей не мешает играть!
И вообще говорить с кем-то, продолжая прятаться за шторами, не вежливо! Она так и сказала незнакомой девочке.
Однако девочка не ответила. Маша протопала к тому месту, откуда ей послышался голос и раздражённо отодвинула штору.
Раздавшийся затем визг, казалось, заставил зазвенеть весь замок, словно огромный колокол. Маша выпустила шторку и опрометью бросилась обратно к трону. Спрятавшись за его спинку она и не моргая уставилась на злополучную штору круглыми не то от испуга, не то от удивления глазами.
Шторка не шевелилась. Маша почти не дышала. Глаза заслезились, и слезы стали застывать прямо на ресницах. Хотелось моргнуть. Хотелось вдохнуть. Хотелось закричать. Маша не выдержала:
— Кто ты такая?! – крикнула она девочке за шторкой... или по крайней мере тому, что выглядело девочкой, если не обращать внимание что во всём остальном эта девочка больше походила на снеговика. В том смысле, что вместо кожи и мышц у нее был снег, или что-то что выглядело как снег.
Шторка издала вздох. Нет, конечно, вздохнула «девочка» за шторкой, но Маше показалось, что это вздохнула именно шторка, потому что «девочка» так и не вышла из-за неё.
— Снежинка, – наконец ответила «девочка».
— Ты слишком большая для снежинки, – заметила Маша. Она вовсе не хотела показаться грубой, просто была слишком удивлена тем, что «девочку» зовут Снежинка.
Маша вышла из-за трона и подошла ближе к шторке.
— Меня зовут Маша. Почему ты прячешься за шторой? Почему не выходишь? Я больше не стану кричать, обещаю.
— Я не могу, – «девочка» казалось заплакала. Маша удивилась и снова откинула шторку. Девочка действительно плакала: по её милому снежному личику скатывались кристаллы льдинок и падали на пол, рассыпаясь по нему, словно бусинки. – Мама меня наказала. Вчера я слишком много бегала по замку и проморозила его, «словно мы на Северном Полюсе»!
— Так значит это ты вчера меня заморозила?!
— Извини, – Снежинка скуксилась и приготовилась снова заплакать.
Маша присмотрелась к ней внимательней. Девочка была маленькой, младше неё раза в два, но довольно высокой, тоненькой, хрупкой, как молодое деревце и словно вся вылеплена умелой рукой из снега. Её лицо было круглым с тонким вздёрнутым носиком, глазами льдинками и полными губами. Подбородок, тоже же заострённый с ямочкой. Но сильнее всего удивляли волосы: они тоже были из снега, но снег словно все время двигался, будто снежинки (очень маленькие снежинки) всё время падали, подобно бесконечному снежному водопаду.
— Не реви, – одёрнула её Маша. – Лучше скажи, ты про королеву правду говорила, или просто так? И вообще, как вы... нет. Почему... Ох, я не знаю как это спросить! Я думала этот замок создали скульпторы, как и остальной ледяной город в парке! Кто ты вообще такая? Снегурочка? Снеговик? Снежная фея? Кто?! И как вы здесь оказались? В самом центре города?! И куда вы денетесь весной, вы же из снега? Растаете?!
Снежинка и впрямь прекратила плакать, и теперь с изумлением смотрела на Машу пытаясь отхватить хоть один маленький вопросик от той кучи вопросов, которые на неё сыпались, чтобы ответить.
Маша выдохлась не скоро, и Снежинка просто перестала вслушиваться в них, решив, что лучше потом переспросит, когда Маша успокоиться. Она так и сделала, когда её новая знакомая замолчала, чтобы перевести дыхание.
— Кхм, – Снежинка чувствовала себя неловко.
— Ты ответишь хоть на один вопрос? – хмуро спросила Маша.
— Да, если ты их повторишь. Но только по одному, пожалуйста, а не все сразу.