Мой взгляд упёрся в поржавевший от старости УАЗик. Мародёры успели потрудиться и очень быстро стащили с него колёса , разбили стёкла , выдрали правую дверь и конечно пошарили внутри. Тощий мосластый пёс подтаскивая за собой задние конечности потрусил к соседней двухэтажке. Я прислушался , вокруг царила тишина , нарушаемая редким карканьем чёрного ворона , который с соседней ветки , внимательно следил за моими движениями. Пряча замерзшие от холода руки в карманы , я снова заозирался , отсюда было видно стену , высотой метра в три , наспех возведённую лет десять назад. Закутавшись шарфом от лютующего ветра , я юркнул в канаву по соседству с УАЗ. Тишина. Лишь ночной проказник усиленно тряс голые ветви берёз. Одинокая человеческая фигура вылезла из окна стоящей вдалеке трёхэтажки и почесав пузо , исчезла. Слева раздался шорох, мне пришлось обернуться, ворон преследовал меня и прыгая по снегу любопытно заглядывал ко мне в глаза. Рукой я нащупал камень поувесистей и запустил в надоевшую птицу. Крылатый , издав недовольный: «Ка-ар» поднялся в воздух и по глади ночного неба бесшумно заскользил прочь.
-Другое дело. - вполголоса произнёс я.
И прочёсывая глазами местность , побрёл в сторону гаражей. Впереди вспыхнул едва различимый огонёк , в глубине стоявшего напротив гаража кто-то закурил. Зубы свело железной судорогой при мысли о тёплом дыме сигареты , незнакомец появившись в проёме тяжело вздохнул и в течении пары минут глядел вверх , после размяв шею , он поправил ремень обреза и смяв кросовком бычок , исчез за гаражом. Я - Выбравшись из своего укрытия побежал рысцой , ловко варьируя между гаражами , встречаться с военными , а тем более бандитами у меня небыло не времени , ни желания. Миновав пару построек я юркнул за угол и оказался аккурат напротив широкой стены промышленного склада , пробежав добрый десяток метров вдоль него , я перемахнул через забор и прислушавшись нырнул в находящийся слева пролом в стене. И снова темнота , стараясь не шуметь , я наощупь проскользил по длинному коридору ощущая лёгкий озноб и звуки гуляющего эха. Дверь , вернее проём появился неожиданно. Я вышел наружу и втянул ноздрями холодный зимний воздух. Тишина. Меня занесло на задний двор пром.склада , коим являлась небольшая площадка двадцать на двадцать пять метров. Но первым , что привлекло моё внимание была недокуренная сигарета , одиноко лежащая на бетонной плите. Схрон я не посещал неделю , но сам факт о том , что сюда кто-то наведывался , мне не нравился. Нагнувшись я взвесил остатки сигареты в руке и сочно прочитал на боковой стороне: «LD». Где-то в соседнем квартале монотонно рычал заведённый мотор , в небе широко расправив крылья витала стая падальщиков , внимательно высматривая глазами потенциальную добычу. Чуть в стороне находился южный укреп.район , один из главных рубежей обороны города. Высокая стена , пулемётные гнёзда , наблюдательные вышки , гарнизон - всё это было привычным для опытного глаза. Тишину нарушил громкий хлопок выстрела , падальщики взяв левее поспешно меняли место дислокации , ночь разорвал басистый лай бездомных собак. Я топтался на месте, всем телом ощущая ледяную кисть мороза, протянутую к моему лицу, и с любопытством прислушивался к причудливому разнообразию ночных звуков.
Мир раскололся на две части: люди и мутанты. причём первые зачастую оказывались кровожаднее вторых. Людское племя раз за разом врывалось на Олимп, чтобы тщетно примерить на свою маленькую голову большую корону. Я не любил новых знакомств и встреч и, наверное, казался остальным странным. Друзей я не заводил. И пытался не лезть в чужие дела. Метель кружила над землёй, разрывая ночную мглу, либо яростным завыванием ветра, либо огромными белыми хлопьями, падающими с небес, и тихо, подобно покрывалу, ложащимися на землю. Ледяная пурга, подгоняемая сильными порывами, перебегала дорогу, оставляя на ней длинный снеговой отпечаток. Зима-художница раскрашивала весь мир в бело-серые тона.
Один бродяга в своё время поучал меня: «Схрон должен быть таким, чтобы туда можно было спрятать не только деньги, но и при желании свою жизнь».Вообще, все мои тайники были разбросаны по округе, в пяти-десяти километрах. Человек я был запасливый и поэтому нарыл их достаточно, хранил в них провизию, патроны, кое-где прятал оружие и разные жизненно важные вещицы. Этот же подвал являлся для меня скорее стихийной ночлежкой, нежели чем-то очень важным. Ещё я припрятал здесь немного денег, которые откладывал на чёрный день. Сейчас они мне очень пригодились, так как жить мне стало не на что. Что будет, когда эти сбережения кончатся, я не знал, точнее пытался об этом не думать. Придётся либо идти за стену, либо заниматься силовой работёнкой, таская за гроши тяжёлые мешки. Второе звучало заманчиво, но было не по мне. И я по-детски ждал какого-то чуда, которое сам описать не мог. Ночевал я здесь часто. От природы я был экономный , и вместо уютной комнатки в «Диком западе» я предпочитал холодный и сырой подвал. В принципе, мой организм к этому привык, и после удачных походов за стену я позволял себе спать по десять часов. Жизнь моя текла медленно и даже в какой-то степени скучно. Я думал о чём-то интересном и весёлом, а взамен получал будничность и угрюмость. Мир большими качками скатывался в рутину повседневных страстей, но нелепо продолжал это отрицать.