— Все предусмотрели? Что же они у вас на выборы не ходят?
— Это мы еще выясним. Зайдем?
Сергей Степанович кивнул на дверь в капсульный небоскреб, и Илья поежился — с детства ненавидел места скопления насекомых, а в этом здании, того и гляди, какая-нибудь гигантская пчеломатка обнаружится, как в фильмах ужасов. Он первым взялся за ручку двери и вошел в холл. Из холла вверх и вниз носились лифты, скоростные, бесшумные, мигали астрономическими цифрами этажей, и Илья предпочел войти вторым, пропустив Сергея Степановича вперед — он придумал этот адский термитник, пусть и ведет.
Лифт выбросил их сразу в коридор, по обеим сторонам которого сплошной лентой шли двери с круглыми окошками. Илья подошел к первому и поднялся на цыпочки, скосив глаза.
— Нет никого, — нейтрально сказал он. — Наверное, хозяин в гости ушел к соседям.
— Они не ходят по гостям, — в голосе Сергея Степановича прозвучала злость. — На гости деньги нужны, а их ни у кого нет, лишних-то. И к ним никто не ходит. Безденежье порождает депрессию, социопатия тоже часть заказа. Где сесть гостям в комнате в пять метров?
— На пол? — предположил Илья.
— На потолок, — рявкнул тот. — На полу хозяин спит.
Илья прикусил язык — не нравилась ему эта аналогия с насекомыми, а она все лезла и лезла. Муравейник… И рабочие муравьи. Устали — упали, проснулись — побежали с соломинками на спине.
— И тут никого, — Илья перешел к следующей двери. — Может, на каком-то этаже свадьба и все там?
— Они не женятся, — огрызнулся Сергей Степанович. — Это противоречит концепту. Там посмотри.
Он подбородком указал на следующую после второй дверь.
— Никого.
— А там?
— Я вас разочарую, но и там тоже.
Сергей Степанович наконец-то начал выглядеть растерянным.
— Не понимаю, — пробормотал он. — Это какой-то нонсенс. Они должны быть в своих капсулах. На улице комендантский час, праздников общегородских нет, завтра на работу… Может, интернета нет?
Илья ткнул в свой смартфон.
— Есть сеть, ловит.
Внезапно дверь, за которой они никого только что не обнаружили, открылась и на них уставился молодой парень в мятой майке.
— Здрасте, — растерянно сказал Илья. — Мы из газеты, хотели узнать о причинах низкой явки на выборы.
Илья еще не успел договорить, как парень поморщился и скрылся за дверью. Сергей Степанович вытянулся возле окошка, приник глазом к стеклу как раз в нужный момент, чтобы увидеть, как парень тает в воздухе. Они с Ильей ворвались в комнату и остановились на том месте, где только что был человек.
— Это что за херня? — слабым блеющим голосом спросил Сергей Степанович Илью. — Как это? Мне же не померещилось?
— Нет, — Илья был откровенно напуган. — Только что здесь был.
— А как тогда?
Илья пожал плечами и посмотрел на пустую капсулу — он не знал, как. Сергей Степанович открыл краник над крошечной раковиной и жадно глотнул воды, налил себе за шиворот и плюхнулся на пол, прямо перед брошенным хозяином ноутбуком. От движения экран сбросил маскировку и ожил картинкой. На картинке покачивался в паре метров от пола сидящий человек с разноцветными светящимися чакрами. Рисунок был схематическим, чакры горели весело и ярко, всеми цветами радуги. Несколько минут оба лже-газетчика смотрели на рисунок, пока экран снова не погас.
— Сеть, значит, оставили, — медленно озвучил свою догадку Илья Сергею Степановичу.
— Лоханулись, — убитым голосом отозвался тот.
Зет-эйч
— А как записать-то? — Владка повернула голову к единственному знатоку английского в кабинете — финансовой директрисе Марине.
— А как в уставе написано? — обтекаемо уточнила та.
— Никак, — раздраженно ответила Владка. — У них нет в уставе названия на английском, и адреса, соответственно, тоже.
— Тогда надо как в банке на картах пишут, — подала голос операционистка Лена. — Там же как-то пишут буквы «жэ» и «ща» в фамилиях.
— Как-то пишут, — Владка достала свою карту на фамилию Никищихина и попыталась разобраться в сочетании согласных. — Вроде бы ща у них это зэт, эс и эйч.
— Не эс, а си, — поправила ее Лена, нависая над плечом. — А зачем нам ща? Нам же нужно…
— Что нам же нужно? — переспросила Владка.
— Не же, а «жэ», — Лена ткнула пальцем в слово. — Улица Бумажная же.
— Что ты жужжишь мне над ухом? — психанула Владка. — Я инсектофоб и мне еще реквизиты в Китай на английском отсылать. Жэ — это зет-си-эйч или зэт-эйч?