— А почему не пошла?
— Потом расскажу, ладно? Дядя, а тебя как зовут? А угости меня чаем с баранками, я ох как люблю чай сладкий горячий с мягкими баранками.
— Я… — Радионов замялся, он не знал, как говорить с девочкой и вообще с детьми, чуждо ему это было. — Можешь звать меня Мишка.
— А я Машка. Здорово мы встретились, да? Хаха. Машка и Мишка. — девчушка заливисто, по-доброму засмеялась и взяла Михаила за руку своей маленькой, на удивление тёплой детской ладошкой.
Радионов сам не понял, что произошло. Почему к нему подошла эта девочка, как он привёл к себе в квартиру, откуда она вообще появилась, и что теперь с ней надо было делать? Ситуация была для Михаила нестандартная, а он привык, что в его жизни всё чётко, стабильно, те или иные процессы работают по определённым алгоритмам, кроме таких ситуаций, как срыв сделки в «Мишеллионе». А теперь вот девочка на него свалилась словно с небес на землю. И Миша робко набрал дрожащими от волнения руками сестру Лену.
— Лена, а где можно купить мягкие баранки?
— Чего? Мишель, какие баранки? — Михаил удивился не меньше Лены своему вопросу, как-то непроизвольно его задал.
— Не знаю. Мне девочку надо угостить чем-то, а она любит баранки мягкие со сладким горячим чаем.
— Братец, ты сделку что ли обмываешь?
— Чёрт. Сделка сорвалась. Нет. Просто девочка у меня в гостях. Всё, проехали, сам разберусь.
Миша в растерянности стоял в коридоре и вертел в руках свой телефон, когда к нему снова подошла девочка.
— Всё что не делается — к лучшему, Мишка. — малышка подняла со знанием дела вверх маленький указательный палец.
— Машка, а ты-то откуда знаешь?
— Оооо! Я много, чего знаю. Я — любопытная конопушка. — Михаил от души рассмеялся.
— Пошли чай пить, только у меня баранок мягких нет, вообще баранок нет. И я не знаю, где их взять.
— А конфеты у тебя есть?
— Была коробка конфет, подарили тут на днях.
— Отлично, сегодня конфеты лопать путем. А потом я тебе покажу наш с Алькой любимый магазин, там и баранки, и слойки с вишней, и плюшки с сахаром, и всё, что хошь, продают.
«А будет и потом?», — подумал Миша, но промолчал, поскольку девочка выглядела такой радостной, что ему было неловко приставать к ней с вопросами, — «Все вопросы потом».
Мишка и Машка пили чай и уплетали за обе щеки шоколадные конфеты, которые оказались очень вкусными. Девочка что-то напевала себе под нос, осматривала кухню и болтала под столом ногами в золотистых сандалиях. Радионов снова обратил внимание, что ребёнок одет не по сезону, и его это обеспокоило.
— Маша, тебе не холодно?
— Ни капельки. На улице же июль — макушка лета.
— Как июль? Сейчас октябрь на дворе.
— Нееее, дядя, ты что-то путаешь. Взрослым часто одно кажется другим, не тем, что есть на самом деле.
— Июль — так июль. Расскажи что-нибудь о себе. Где ты живёшь? Чем любишь заниматься?
— Я жила с тётей Верой. Мы с ней любили вместе лепить пельмени. Вера — хорошая, только невезучая.
— В чём же твоей тёте не повезло?
— Ой, всего и не упомню, и с работы её погнали, и мамка моя оболгала, и квартиру вот отбирают. Где она жить будет, ума не приложу.
— Получается, у тебя и мама есть?
— А как же? Мы же все из мам выходим! — Маша заулыбалась и внимательно посмотрела на антресоль в коридоре напротив кухни.
— Не поспоришь с тобой. А где сейчас твоя тётя? Давай я ей позвоню, чтобы она пришла за тобой. — от этих слов девочка почему-то посерьёзнела и насупилась. — Я что-то не то спросил?
— Не надо тёти, пожалуйста. — на глазах малышки проступили слёзы.
«Только этого мне ещё не хватало — довёл ребёнка до слёз. Довёл чужого ребёнка.», — с досадой подумал Миша. Девочка же быстро успокоилась и продолжила изучающе смотреть в сторону антресоли.
— Конфет маловато будет. Кушать хочется, Мишка. Покормишь дитя голодное? — беззаботно и мило спросила Маша.
— Эммм… Я обычно готовой едой питаюсь, тебе же такое нельзя, наверное. Минутку, что-нибудь придумаем.
Михаил вышел из кухни и снова позвонил сестре.
— Лена, чем можно накормить ребёнка пяти..восьми лет?
— Миша, не пугай меня, что ты там употребляешь? А я ещё хотела ему доверить племянников. — протянула Лена деловито с осуждением.
— Да не пил я и не принимал ничего. Просто. Просто. Как тебе объяснить? Ко мне на улице подошла девочка Маша и напросилась в гости на чай с баранками.
— Вот так просто незнакомая маленькая девочка подошла к тебе — взрослому чужому дяде — напросилась в гости, и ты повёл к себе ребёнка?
— Почему, когда я сказал то же самое, со стороны это прозвучало более нормально.
— Потому что, или ты из меня делаешь идиотку и несёшь зачем-то чушь, или это правда, и ты — просто сам идиот.