Вот и улица. "Свобода! Только... Без эйфории... Не расслабляться пока, - приказал он сам себе. - А бежать надо в сторону, противоположную злополучным кустам. Угол дома - поворот. Осторожно: теперь проезжая часть. И вновь - пошли дома. Только пониже. Потом будет подъем вверх. Ступеньки... После подъема - улицы, улицы, бесконечные улицы... Я устал. Я есть хочу! Очень хочу! Мяу! Мяу!" - бедный кот все бежал и бежал вдоль улиц, куда глядели его желто-зеленые выпученные глаза. И долгое время по-прежнему боялся остановиться.
"Тьфу ты, опять машина. Выехала внезапно. Чуть под неё не попал. Нельзя же все время бежать! И район города незнакомый... Впрочем, будучи котом, с трудом узнаю город. Всё такое большое... Присесть, отдохнуть бы. Только - где? Площадь какая-то впереди... Ой, теперь узнаю места! Соборная площадь! Добегу сейчас до автобусной остановки - и буду там сидеть, отдохну. Вон - остановка автобуса. На ней никто не поймает, чтобы съесть. Там людей много", - и наконец, полностью измученный и уставший от непрерывного бега по городу, Масик нашел временное пристанище для передышки.
*
Никому не знакомый здесь, кот долго сидел на остановке, на лавочке. Люди приезжали и уезжали, а он смотрел им вслед. Какой-то школьник погладил кота и, сжалившись, скормил ему половину своего бутерброда - есть же еще на свете добрые люди! А потом этот мальчик сел на автобус и уехал.
Погода стала портиться. Небо закрыли темные, мрачные тучи. Полился моросящий затяжной дождь. "И куда я теперь? Нельзя уходить из-под навеса. Я же вымокну! Здесь, на остановке, хотя бы крыша над головой есть!" - подумал Масик.
Неожиданно, рядом с ним притормозило пустое частное такси. В смысле, обыкновенная машина, хозяин которой подрабатывал развозом людей по городу. Раскрылась дверь.
- Макс! Кис- кис! Это - ты? Иди сюда, котик! Давно тебя не видел! Опять ты попал в приключения? - обратился вдруг к коту высунувшийся наружу человек, по виду, "кавказской национальности", и голос вроде был у него добрый.
Бывший преподаватель вдруг вспомнил, что, будучи человеком, пару раз наблюдал на улице, как этот таксист останавливался у ларька, где любили сидеть коты, и, покупая себе беляш, непременно их подкармливал.
"Вроде, он - добрый дядька. Путает меня с каким-то другим котом, однако", - подумал Масик и решил подойти к таксисту, тем самым как бы принять его приглашение.
Подошел поближе, уставился на него своими кошачьими глазами.
- Ну что, нет пока у меня ничего для тебя... Но, позже тогда, перекусим. Обязательно. Давно ты со мной не катался, я уже соскучился по тебе, - улыбнулся таксист.
Кот запрыгнул в такси и уселся рядом с водителем на сидение.
- Ну, вот так, вдвоем и работать веселее. Вдобавок - вроде как я теперь под охраной. Ты меня охраняешь, я - тебя. Умный ты котяра! Просто как человек. Что, проездим с тобой вместе всю ночь, как обычно? Взял бы тебя к себе домой - но, ты же знаешь, я тебе говорил уже - у меня таких, как ты - восемь голов. Восемь! Жена сказала, что если притащу ещё одного - всех выгонит, и меня в придачу. Так что - ты уж как-нибудь сам. Беляш хочешь? Подвезем кого-нибудь - и куплю нам с тобой беляш...
"Их" машина всю ночь колесила по городу и подвозила людей. То каких-то плачущих женщин, то - головорезов, бритых налысо и с наколками, то разбитных придурков с пивом, то подвыпившую пёструю компанию, возвращавшуюся домой после дня рождения. Все смотрели на кота - и удивлялись. А Масик, получив часть беляша, устроился у водителя на коленях, одновременно вытянув вперед морду и приглядывая за дорогой.
А ранним утром водитель обратился к коту со словами:
- Ну что, Макс, пора мне домой ехать! А ты - выходи. Высажу тебя у института: авось, студенты подкормят. Ты газуй на ту сторону дороги, я туда не подъеду. Там всю дорогу перегородили тачки студиков - деток "новых русских". А от института и до студенческих общаг недалеко - надо будет, доберешься. Пока, Макс! Может, ещё увидимся! - и, высадив кота на тротуар, водила уехал.
А Масик вновь оказался на улице. Дождь и сейчас шел - но еле-еле заметный. И кот действительно засеменил лапками на другую сторону. Было раннее утро. В институт спешили студенты. И что-то такое ностальгическое охватило вдруг Масика... "Я же знаю это здание... Эту лестницу. Эту дверь..." - и кот опрометью кинулся вверх, по ступенькам, всё более воодушевляясь и улавливая знакомые запахи.
Охранник у дверей вслед ему проорал:
- Эй! Кот, ты - куда? А ну - брысь! - но он его не сразу заметил, упустил. И кот успел проникнуть внутрь Главного корпуса института, между ног студентов.
- Га-га-га! Смотрите, он - тоже учиться хочет! - посмеялся кто-то. Но никто из студентов кота не ловил и не чинил ему препятствий. Да и охранник вслед за котом не побежал: ему важнее было проверить пропуска и студенческие билеты на входе.
Ну, а Масик, оказавшись внутри, побежал вверх, по ступенькам лестницы: туда, где были аудитории.
Глава 8. Нашел!
Иногда ему казалось, что за ним следят. Но, когда он оборачивался, никого уже не было. "Показалось", - думал он, но озноб в затылке не проходил, и мурашки на спине оттаивали не сразу.
А в целом... Жизнь уже влилась в однообразный, затяжной ритм. Сбиваться с которого даже и не хотелось. Сюрпризами, по всей видимости, он и так был сыт по горло: в бытность бродяжим котом их было предостаточно. Хотелось определенности, предсказуемости, пускай, даже пресной.
Вопросы из серии, откуда он взялся, давали о себе знать всё реже. Он обычно отправлял их в разряд философских: то есть, оставлял размышления над ними на какое-нибудь "потом". "Не всё ли равно, с какого фрагмента начинать смотреть фильм со странным названием "моя жизнь"? Можно, в конце концов, с середины", - решил вчерашний кот.
Он покопался в памяти и оказалось, что в прошлом, видать, неплохо знал сопромат, немного высшую математику, интересовался эзотерикой и был вполне начитан, но поверхностно и непринужденно, без системы. Теперь, случайно оказавшись в теле препода, он довольно много времени проводил в библиотеке, чтобы систематизировать знания.
А ещё, всё-таки, пребывание в шкурке кота оставило в его душе и мыслях сильный отпечаток. Он интуитивно боялся бомжей, пьяниц; переходил на другую сторону улицы, издали приметив большую собаку. К тому же, в обычных происшествиях нередко он теперь улавливал что-то запредельное, таинственное и мистическое, что касалось только его...
Будто, была обычная жизнь, для всех - и его собственная, на уровень ниже и глубже. Дно. Подтекст, известный ему одному. По которому он по-прежнему продвигался на четырех воображаемых лапах.
Так и сейчас...
"Препод Жорик", а вернее, отдувавшийся за него его бывший кот, имел в запасе минут двадцать и желал заныкаться где-нибудь по-тихому в пределах института и посидеть с книгой. А потому, он осторожно заглянул в лаборантскую. Там, за своим персональным столом сидела зам шефа по культурно-воспитательной работе Карина и нервно курила. У Жорика, к примеру, никогда не было своего собственного стола здесь, и прибиться, по сути, было негде, если коллеги присутствовали на работе. Он был таким же бесправным, по сути, как и в бытность пушистым комком шерсти.
Карина не только курила, но вместе с этим судорожно пыталась что-то набирать на бедном и измученном, наполненным жутким количеством вирусов, кафедральном компьютере. Получалось плохо.
Потому что её всячески отвлекал некий неизвестный подставному Жорику типус, по виду - совершенное бревно... Оглобля в сером костюме и с галстуком, с коротким ежиком волос, с резко выступающим вперед квадратным подбородком, с маленьким лобиком и черненькими бегающими глазками...