Майлз нехотя поднялся с дивана, снимая с себя частички конского волоса из набивки. Вдавливая при ходьбе стекло в ковер — его все равно придется выбросить, поэтому он вполне может доставить себе удовольствие громко похрустеть, — Майлз отправился на поиски прислуги.
— Дауни! — крикнул он. — Где тебя черти носят?
Ответа не последовало.
Зайдя в столовую, Майлз мрачно убедился — серебро на буфете раскидано, а картины сорваны со стен.
Дауни! — заорал Майлз. — Где ты, приятель?
Чтобы его лакей взял без разрешения выходной именно в этот день! Майлз резко остановился в центре комнаты, в ярости разглядывая кучу осколков, которая когда-то являлась его обеденным сервизом.
Тогда-то он и услышал это. Тихий стон, чуть громче выдоха. Развернувшись, Майлз поискал источник звука.
— Кто здесь? — резко спросил Доррингтон.
Мало ли — дуновение ветра в открытое окно или мышь за стенной панелью, хотя Майлз сомневался, чтобы мыши вздыхали. Нет, звук издал человек. Майлз обежал взглядом комнату — стол, несколько опрокинутых стульев… и буфет, который, помимо своих собственных четырех ножек, щеголял ногой в черной туфле, высовывающейся там, где ее быть не должно.
Майлз опустился на колени. Под буфетом лицом вниз лежал Дауни, по спине у него расползлось темное пятно.
Как следует выругавшись, Майлз позвал:
— Дауни? Дауни, ты меня слышишь?
Камердинер снова слабо застонал.
— Все будет хорошо, — сказал Майлз, вовсе не испытывая такой уверенности. Сорвав с себя галстук — в конце концов, Дауни не в том состоянии, чтобы протестовать, — Майлз кое-как перевязал рану на спине камердинера. Судя по запекшейся крови на сюртуке, рана кровоточить перестала, но, если слугу шевельнуть, она, без сомнения, откроется снова. Должно быть, он уже давно здесь лежит.
Действуя как можно аккуратнее, Майлз вытащил Дауни из-под буфета, слуга опять застонал.
— Прости, старина, — пробормотал Майлз. — Я быстро, обещаю…
— Воры, — прохрипел Дауни едва слышно.
Майлз велел ему молчать, чувствуя себя ничтожным насекомым.
— Не разговаривай.
— Не смог… помешать…
— Никто не сделал бы больше, — успокоил его Майлз грубоватым от нахлынувших чувств голосом. — Просто лежи здесь, а я…
— Не смог… увидеть…
— Не говори больше ни слова. Я иду за хирургом. А ты оставайся здесь.
Не дав Дауни времени на возражения, Майлз побежал — столовая, разоренная гостиная, прыжок через столик, валявшийся поперек входа, и через три ступеньки вниз по лестнице. Выскочив на улицу, он схватил за шиворот мальчугана, в котором узнал рассыльного из соседнего заведения.
— Беги к ближайшему хирургу и скажи, чтобы немедленно шел сюда… немедленно, ты слышал?
Мальчик отшатнулся, таращась на испачканные кровью руки Майлза.
Тот достал из жилетного кармана серебряную крону.
— Вот. — Он сунул монету в руку мальчишке. — Получишь еще одну, если обернешься в течение десяти минут.
— Да, сэр! Конечно, сэр!
Мальчик бросился бежать.
Уже через полчаса Дауни перенесли на канапе — он возразил бы против такой вольности, если б не потерял в тот момент сознание, — осмотрели и объявили, что ему повезло остаться в живых.
— Дюймом ниже, — мрачно объявил хирург, — и нож попал бы прямо в сердце.
Спустя несколько часов и два стакана бренди (бренди в основном потреблял Майлз) Дауни, обложив подушками,) посадили, он пил горячий ячменный отвар, а вокруг него суетилась миссис Мигуорт.
— Кабы я знала, ни за что не пошла б сегодня на рынок, — в десятый раз повторила миссис Мигуорт, качая седеющей головой. — Как я сожалею, мистер Дауни.
— Не вы одна, — пробормотал Майлз, меряя шагами загубленный ковер. — Дауни, не могу передать, как я сожалею о случившемся.
Дауни выглядел благодарным, насколько умудряется выглядеть таковым человек с наложенными повязками и с ложкой во рту.
— Ничего… страшного… сэр. — Дауни вдруг тревожно вздрогнул, вызвав у миссис Мигуорт новый приступ суеты и взбивания подушек. — Сэр! Ее светлость… леди Аппингтон… оставила записку.
— Успокойся, Дауни. — Майлз присел на лишь немного вспоротый стул. — Что тут важного?
— Но ее светлость сказали… маскарад…
— Ну нет. Я останусь здесь, с тобой. Мне все равно, даже если его устраивает принц Уэльский, я… о… О нет.
Майлз употребил слово, заставившее миссис Мигуорт неодобрительно поджать губы.
Майлз не заметил. Ему было наплевать. Доррингтон вперился в пространство застывшим взглядом, исполненным ужаса, — так смотрел Гамлет, встретившись с тенью своего отца. Только это было много, много хуже любого духа, восставшего из могилы. Маскарад устраивался лордом Воном, в городском особняке лорда Вона, под полным контролем и руководством лорда Вона.