Лишь Бьянки была на ногах, она судорожно сжимала два огромных блюда с отравленной кулинарией. На ее лице были безнадежность, страх и отчаянное желание защитить парней, лежащих позади нее. Она знала, что не победит. Ее кулинария бесполезна против этого оружия, но она упрямо стояла на месте.
Ее противником был молодой мужчина, тот самый, с фотографии. Рокудо Мукуро. Его огромное оружие стремительно приближалось к беззащитной девушке, из рук которой выпали бесполезные блюда. Он закрыл глаза.
Реборн, стоящий немного в стороне от битвы, выхватил пистолет со странным выражением его черных глаз. Что-то в них было такое, сильно похожее на выражение лица Бьянки. Он хотел кого-то… защитить? Неужели Гокудеру и Ямамото? А может, Бьянки? Что вообще происходит там? Реборн нацелился на цепь, но в последний момент почему-то сменил мишень.
Тсуна в отчаянии бросился к Бьянки, какой-то частью сознания отмечая детали, на которые он бы обычно не обратил внимания. В него попала пуля, и он стал заваливаться назад. Он удивленно распахнул глаза, когда голубое небо на миг отразилось в них.
« Если бы я только успел спасти Бьянки…» — настойчиво билась мысль в угасающем сознании.
— Реборн! — яростный крик едва не затерялся в гуле, создаваемом огромным шаром.
Тсуна почувствовал, как его с невероятной силой швырнуло назад, в тот момент когда он поймал шар, защищая Бьянки. Обычно в состоянии Посмертной Воли он, если и чувствовал боль, то лишь самую малость, однако сейчас его тело буквально разрывалось на части от нее. Шатену казалось, что каждая кость в его теле пошла трещинами и готова вот-вот сломаться. Гематома, оставленная матерью, заболела с удвоенной, если не утроенной силой. Сознание поплыло, перед глазами летали разноцветные искры. Но Тсуна будто не замечал этого, он посмотрел поверх шара на врага и едва не зарычал:
— Ради моих друзей, я уничтожу тебя!
Сзади порывисто выдохнула Бьянки, Реборн хмыкнул, сверкая своими чёрными глазами, Гокудера смог лишь поднять голову и устало улыбнуться при виде босса, живого и пока ещё не сильно раненного. Он хотел было встать, помочь, но со стоном боли опустился вновь на землю. Он все ещё не мог сражаться.
Тсуна нахмурился. Человек, стоящий перед ним — Рокудо Мукуро, подлец и негодяй, посмевший навредить его Семье. Он серьёзно ранил Ямамото, едва не убил Бьянки и именно он стоит за всеми нападениями на учеников Намимори, он держит в заложниках Фууту и Кею и он, несомненно, дорого заплатит за все, что сделал.
У Тсуны больше нет сомнений — он уничтожит врага!
Ярость поднималась внутри парня: пьянящее, клокочущее где-то внутри чувство заставляло его пламя плясать на лбу, постепенно охватывая все тело. Оно словно чувствовало настрой шатена и подбадривало его, обещая защитить и помочь в битве.
Яркий янтарь сменил теплую карамель. Жёсткий, цепкий взгляд холодных как лед глаз прожигал дыру в теле Мукуро, отвечающего не менее холодным взглядом. Напряжение и взаимную ненависть, казалось, можно было потрогать руками, оба противника готовы были сорваться с места и, наконец, атаковать друг друга, но выжидали, кто же из них сделает первый ход.
У Тсуны было ограниченно время, лишь пять минут, за которые он может победить. Шатен прекрасно понимал, что медлить нельзя, поэтому сжал покрепче шар, надеясь выкинуть его куда-нибудь подальше и помешать Мукуро вновь использовать его. Однако у мужчины были другие планы. Звякнув послушной цепью, он резко потянул ее на себя, вырывая шар из стальной хватки Тсуны. Все-таки сил у Рокудо было побольше, чем у шатена, даже находящегося в гипер-режиме. Тсуна по инерции сделал несколько шагов вперёд, тут же срываясь с места и сокращая дистанцию.
Если Мукуро использует оружие, значит он плох в ближнем бою, и этим нужно воспользоваться!
Навязать рукопашную оказалось на удивление легко, стоило лишь проскользнуть под атакой шара и крутануться в полуприсиде, делая подсечку. Мужчина тут же резко подкинул своё оружие вверх, пока шатен отскакивал на безопасное для него расстояние, и занял оборонительную стойку, вытянув одну руку вперёд и будто приглашая парня атаковать. Тсуна плавно ушёл влево, надеясь достать противника мощным ударом, но встретился с блоком. Отпрыгнув на пару шагов назад, парень вновь попытался атаковать, но снова потерпел неудачу. Все его удары уводились в стороны или натыкались на железные блоки, от которых болели руки и ноги.
— Этот шар мне не особо нужен. Он служит лишь для того, чтобы я лишний раз не пачкал руки о всякий сброд, — Мукуро перехватил руку шатена и, не отпуская ее, несколько раз ударил парня коленом в живот. Тсуна задохнулся от боли. Опять по той же гематоме! — На самом деле моя специализация… — не давая парню опомниться, мужчина швырнул его через себя на землю и добил его сокрушительным ударом в солнечное сплетение, — это сражения с людьми, использующими силу пуль Посмертной Воли!
Тсуна все ещё был в сознании, хоть оно и норовило ускользнуть от него. Он лежал на земле, пытаясь справиться с адской болью. Дышать было тяжело, каждый вдох сопровождался кровавым кашлем, и Тсуна давился собственной кровью, не в силах перевернуться на бок. Грудная клетка сострясалась, тревожа пострадавшие ребра, все тело было тяжёлым и неповоротливым.
«Больно…» — думает шатен, часто моргая глазами, чтобы убрать надоедливые искры. — « Я должен встать… » — Тсуна морщится, поворачивая голову в сторону, и видит черные глаза Реборна, Гокудеру и Ямамото, Бьянки. Он переводит взгляд снова в небо и с ужасом понимает, что шар, подкинутый Мукуро, возвращается, набирая скорость. — «Должен сражаться…» — Тсуна со стоном пытается подняться, но тут же падает обратно на землю, придавленный тяжелой ногой Рокудо. — «Ради тех, кто мне дорог,» — шар все ближе, и Тсуна делает попытку вырваться, но безрезультатно. — «Ради тех, кто пострадал из-за меня,» — шар совсем близко. Шатен чувствует на себе испуганные взгляды дорогих ему людей. Тех, кого он хочет защитить. — «Ради моих друзей!»
Грохот металлического шара, соприкоснувшегося с землёй, смешивается с отчаянным криком Бьянки. Гокудера, не веря своим глазам, смотрит на руки и ноги Тсуны, что видны из-под шара. Его босс, его друг, его брат… Реборн нятягивает на глаза шляпу, судорожно пытаясь вспомнить, сколько ещё должна действовать пуля и действует ли она сейчас.
— Парень мёртв, — спокойно сообщает им Мукуро, открыв глаза. Он уверен, что победил. Ещё никому не удавалось выжить после такого. — Теперь вы отправитесь вслед за ним.
Это не угроза, а констатация факта. Мукуро надвигается на Бьянки, в чьих глазах плещутся слёзы. Да, они с Тсуной не были лучшими друзьями, но неплохо ладили, несмотря на весь тот холод, с которым впервые встретил её парень. Неужели он действительно погиб? Неужели все, что происходит — правда? Это просто невозможно. Он же не мог так умереть!
Мукуро неумолимо приближался, подхватив цепь. Он уже не обращал внимания на шар и парня, погребённого под ним. Он знал, что тот мёртв. По другому и быть не могло. Однако мужчина, сосредоточивший внимание на друзьях Тсуны, не увидел как шевельнулись его пальцы, как дернулась рука и неистово вцепилась в металл.
Сзади послышался грохот, на который тут же обернулся Мукуро да так и застыл, пораженный увиденным. Шар сиротливо лежал недалеко от шатена, что сидел в неглубокой яме, проделанной мощным ударом нескольких десятков килограмм металла. Сам же Тсуна, шатаясь, встал на ноги, небрежным жестом стер кровь, сочившуюся из разбитого носа и посмотрел на Мукуро.
В его взгляде больше не было той ярости, того холода, ненависти. Он смотрел на мужчину своими тёплыми карамельными глазами, сиявшими от доброты и наивности. Он больше не пытался атаковать, так и застыл на том месте, где его чуть не убило пару мгновений назад.
— Вы ведь вовсе не злой, — как-то даже по-детски сказал Тсуна, делая осторожный шаг к Мукуро и смущенно улыбаясь. Мужчина напрягся, словно кобра перед броском, и спустя миг стремительно налетел на шатена. В его взгляде читалась ярость, животная и необузданная. Но лишь Тсуна заметил в его глазах, движениях и действиях страх.