Ну раз так! Я найду, за что не допустить Тёмика до экзамена! Неужели он настолько глуп, что готов в угоду злорадству нажить врага в моём лице? А я ещё научником у него была!
— Я не маньяк, но собираюсь воспользоваться положением. — Похоже, здесь пряталась материальная выгода. А значит, мне не стоило нервничать и додумывать. Блондин отряхнул руки от мела, а я подозревающе не сводила с него взгляд. — Короче, мне надо провернуть одно дело. Вы его часть, но больше рассказать ничего не могу. Просто если согласитесь, очень мне поможете.
Хм… Я принялась рассуждать, для чего ему понадобилось моё сопровождение. От паросекундного усердия разболелась башка. Даже понятия не имела, как подобная выходка сыграла бы ему на руку. Сегодняшний день норовил бросить меня на прогиб.
Неопределённость вымораживала — то обязали идти на репетицию, то решила пропустить, поставили в неудобные условия и всё равно вынудили присутствовать. Схитрила, нажаловалась декану, но не помогло. Взяла на себя ответственность прогулять, а теперь странный Тёмик давил мне на совесть… Да что же ты будешь делать!
— Ну вы исполните… просьбу мою? — Ещё бы раз озвучил, что я проиграла спор, и я бы распсиховалась, но Степанов предпочёл аккуратные выражения. Чтобы я точно согласилась… Кошмар!
— Виолетта Сергеевна, уже перерыв. Мы пойдём?
— Идите, Анастасия.
Девушки принялись скручивать тетради в свои микроскопические дамские сумочки, а Тёмик продолжал агрессивно меня гипнотизировать.
Ну не собиралась я идти на бал! Не хочу! Не хочу! Не хочу видеть эти намалёванные и выбритые рожи! До испанского стыда скромных и, наоборот, озабоченных девиц, вешающихся на парней! С удовольствием бы не знала, о чём беседуют представители мужской части университета между собой! До тошноты предсказуемо и мерзко! Для чего только проводят этот бал?..
Для чего женовидные голубоглазые мальчики с кудряшками и претензией на захват всех девчачьих сердечек в Галактике приносят гитары и дерзят преподавателям?! Задушила бы мерзавца!
— Вы не переживайте. Я же не всё время буду с вами. Наверное, пару танцев разучим за вечер, а когда начнём репетировать их, партнёры поменяются много раз. — Господи… Успокоил! Да я же и танцевать-то не умею! Ненавижу просто… — Ну скажите уже хоть что-нибудь!
Протяжно вздохнув, я вспомнила, как Степанов на четвёртом курсе носил мне еду из буфета целый семестр. Спор — не какая-то шутка!
Спор — дело чести!
— Ладно, фиг с тобой…
Глава 6. Позорное мероприятие
Два следующих дня я пребывала в трансе. И я не про магнитопровод с обмотками… По прошествии занятий с магистрантами потихоньку стала анализировать своё поведение. Нехотя так. Сначала ничего не предвещало беды. Затем мысли о том, какое впечатление производили игры со студентами, принялись вколачиваться в голову… И вдруг я осознала: участие в споре с Тёмиком — постыднейшая глупость. Для преподавателя-то! Для Вилки Сергеевны! Она жила-поживала и наводила ужас, а теперь оступилась. И оказалась не ужасная совсем. И не железная, что ли?
А это проблема! Я в своих же глазах выглядела придурковатой! Как теперь по-прежнему задирать нос, когда сомневаешься в собственном характере? Взять бы и послать к чёртикам всю университетскую компашку! Но из-за щепетильности к обещаниям я намеревалась довести абсурд до конца.
Пятница. Чем ближе становились восемь часов вечера, тем стремительнее ухудшалось самочувствие. И давленьице-то шалило, и ладошки совсем уж по-школьному потели. Я постыдилась признаться Иришке в том, что она увидит меня на репетиции среди молодёжи в сопровождении студента. Вся ситуация так походила на… Ай, неважно!
Неважно, Боже! Почему я до сих пор его вспоминала?!
Детский сад — штаны на лямках! Почему в момент спора я сочла забавным согласиться? Мол, вон какая Вилка Сергеевна юморная, считающаяся с вашим мнением? Не бросающая слов на ветер? В тот же вечер, перед тем, как заснуть, я осознала, что поступила как идиотка! И у этой идиотки жалобно скреблось на душе, пока Иришка храпела на кровати у стенки круче выхлопной трубы соседских жигулей.
Вот как получилось, что в пятницу я и маги пошли на репетицию в полном составе. Наверное, дурики рассчитывали на автоматы. Неумение дать отпор старичку-декану и обнаглевшим студентам убавляло весомость самооценки. Я чувствовала себя мягкотелой. Всё вершилось вопреки моему будто никому не интересному мнению! Руководство решило воспользоваться Вилкой Сергеевной по полной, и оставалось лишь надеяться, что вскоре обязательно представится возможность сделать что-то по-своему! Око за око!
И вот я с Тёмиком и с семенящими на каблучках магистрантками шла в актовый зал через переход. Успокаивала единственная приятная мысль. О том, что мы, да простят меня иссохшие извилины Апиной, — интеллектуальная элита университета, влетели, словно гордые породистые псы в мюзикл «Кошки». Каждый обернулся к нашей «взрослой» компании. Как говорится, не можешь победить — возглавь!