— А глаза?
Аудитория наполнилась звонким смехом. Вы ещё существуете?
— Хорошо! Глаза тоже. — Издевательски низкий голос, который вовсе никуда не пропадал, заставил меня поперхнуться.
Лекса залез грязными пальцами в глазницы и быстро выковырял линзы. Последний атрибут своего перевоплощения он неэстетично уложил прямо мне на журнал и кисло улыбнулся. Аудитория оживилась, люди стали шептаться.
Я впервые увидела засранца без маски… и поняла!
Он родился с божественным лицом… Если Господь когда-то и существовал — то пришёл в мир именно в таком обличье!
ПАКОСТЬ КАКАЯ!
— Вы меня рассекретили. От вас не скроешься.
Я захохотала. Громко и нервно.
Да, за всю учебную практику с подобным я столкнулась впервые!
— Ты?! Ты на полном серьёзе думал, что я не пойму?
А ведь линзы кардинально меняли впечатление! Словно два разных человека! И всё же, узнав, какой он с чёрными радужками, я не могла отделаться от мысли, что Лекса унаследовал смешанные корни. Одна фамилия говорила о многом! И этот псевдоним…
Глубокий карий подчеркнул внутренние уголки глаз, посаженные чуть ниже внешних. С ним ярче выделялись злополучные ресницы и брови. Только врождённый голубой сильно сглаживал колорит. А я уже не могла отделаться от странного впечатления…
— Да я и не надеялся. — Лекса вместе с линзами словно сбросил с лица морок. Он просиял в обезоруживающей насмешливой улыбке. — Но это всё, что я мог предпринять. Согласитесь, находчиво?
— Глупо!
Я зашлась раздражением и заглянула в журнал посещений, где теперь рдело его имя.
Решил обвести преподавателя вокруг пальца? Не вышло!
Какое щекотливое наслаждение — видеть эту фамилию в своих записях. Пока я упивалась самодовольством, пришло осознание: в моей власти собственноручно довести Муратова Алексея до отчисления! Повод нашёлся, да ещё какой! О-о-о...
Взгляд остановился на линзах, от которых намок уголок бумаги и расплылась синяя ручка. Я поморщилась.
— Объясняй! Что за цирк ты устроил?.. И убери это с моего стола!
Глава 11. Левитация
Совершенно беззастенчиво, но брезгливо, Лекса двумя пальцами уцепил свой актёрский скарб и выкинул в ведро вслед маске. Интересно, Его Величеству мерзко, а что должна испытывать я?
— Ну вы же знаете теперь. — Парень горделиво задрал аристократический нос. — Я не посещал ваши занятия. Но успевал на репетиции бала. Вы стали его организатором. К сожалению…
Что?! Жалко в попке не доросло! Сожалеет он!
Я не выдержала и злобно насупилась, когда взглянула ему за спину. Будущие должники беззаботно посмеивались.
Скоро наступит и ваша очередь!
— В первый день репетиции я удачно опоздал. А когда поднимался, услышал, как вы говорили про курсовые по электротехнике. Понял, кто вы такая. Решил, что нужно перестраховаться… Тогда я спрятал лицо и собирался быстро пройти мимо. Но вы до меня… докопались.
Вау, сколько гремящих басом слов изверглось в аудиторию. Эхо подметало пустые последние ряды. Мне же не послышалось?
— Что я сделала?! — Вырывающиеся ехидные смешки заполнили аудиторию. — Повтори-ка.
— Вы меня задержали и… устроили допрос с пристрастием! — На секунду невозмутимо улыбающийся Лекса поджал губы, раздумывая над речью. Но выходило у него всё гаже! — А когда вы следом вошли в зал… — Тут он недовольно тряхнул головой, не подобрав приличного описания. Да у нас проблемы, к тому же со словарным запасом?! — Я понял, что вы организатор. И хорошо меня запомнили…
«Допрос с пристрастием», «докопались»?! Такими категориями разрешалось мыслить только Вилке Сергеевне! Ты что-то перепутал, Кудрявая Башка! Неужели рассчитывал сдать зачёт?.. После всего этого плохо отыгранного концерта и нефильтрованной речи? Ох, ё! Реально больное самолюбие!
— Да, запомнила. Ты хлопнул дверью прямо передо мной, хамишь в который раз! Не посещал занятия полгода, явился в конце семестра в образе больного! — Я обиженно ткнула пальцем в его сторону. — Позволил себе обмануть преподавателя! Наверное, ещё и на отличную оценку рассчитываешь?
Новоиспечённый Алексей с виду ничуть не застыдился, продолжая нагло пялиться. Внешность, конечно, ему досталась удивительная. Я до сих пор пребывала в лёгком одурении. Нечестные по отношению к окружающим людям правильные черты — производили такое впечатление только поначалу. Скрывалось за ними и что-то незнакомое прежде. Дикое, ригидное. Глаза голубые и честные, но жгучие. Тонкий нос имел едва заметную горбинку. Губы, как у капризной девчонки!
Улавливалась в его внешности перчинка. Не знаю… Но это не портило парня. Наоборот! Его родители что, — инопришеленцы?