За вопросами и очередями не так уж и медленно прошла последняя пара, а затем мы коллективно решили разбежаться на десять минут пораньше. Что их держать, когда все получили диагнозы?
Нет, я не добрая. Просто устала от пристальной слежки. Ещё бы бинокль достал!
Кучки схлынули с амфитеатра. Я ковыряла ключ и ждала, когда студенты вывалятся за порог. С Муратовым мы расходились медленно, сцепившись упрямыми взглядами, словно предвкушая словесную дуэль на следующей неделе. Для пущей убедительности он угрожающе щурился. Я побаивалась, что он задержится и начнёт качать права…
Да не стану я изворачиваться! Потреплю немного нервы и приглашу на кафедру досдавать долги. Правда, на последнем пункте все спотыкаются…
На удивление, аудитория быстро опустела. Муратов вместе с хвостом очереди молчаливо скрылся в дверях. Удачно в среду тебе облажаться!
Напоследок я осмотрела теперь одинокие ряды, рабочий стол, представляя, как забавно выгляжу, проводя занятия…
«Она была величественна и строга! Поразительно умна и невыносимо справедлива! Кандидат технических наук, доцент, Уварова Виолетта Сергеевна».
Я довольно ухмыльнулась и двинулась к выходу.
Иришка, как чувствовала, — кстати, она упорно игнорировала расписание ВУЗа, — атаковала телефон. Расправляясь с замком, я не торопилась принимать вызов. Но вибрация в кармане не утихала и, кажется, звонок начал повторяться.
Я потопала вниз и недовольно приложила трубу к уху:
— Алё? Чё названиваешь?
— Вилка! Я думала, ты не возьмёшь… — А на фига тогда звонить? — Слушай! Как домой соберёшься, захвати пакеты с тюлями из актового зала. Пожалуйста!
Ну всё, нанюхалась дома Мистера Пропера?!
— Зачем?
— Да я хочу их постирать.
Вот эти пылесборники? В моей новой машинке? Конечно, можешь даже не спрашивать!
Я не выдержала и цокнула:
— А чего вчера не забрала?
Я спустилась на несколько этажей и направилась на кафедру за вещами, фантазируя, как Иришка тащит в метель тюки.
— Так ты торопилась на остановку! Ну возьмёшь, нет?
Устроила, блин, работничка на свою голову!
— Ну-у ладно. Не ожидала, что ты настолько хозяйственная.
Иришка запищала в трубку благодарности и, судя по всему, побежала крутиться на кухне дальше. Я закатила глаза, поняв, что придётся топать к главному входу за ключами... А потом тащиться через переход!
На кафедре упаковалась в пуховик, набила новую, ещё не драную сумку всё теми же курсовыми и направилась по поручению Ирки в актовый зал. А уже на его пороге, нагрузившись мешками с тканями, поняла, что это самая идиотская просьба, на которую я только могла согласиться!
Из корпуса я выкатилась, как снеговик с четырьмя комами вонючих сумок. Дорога вообще не прослеживалась, повсюду торчали тюли. В это время у студентов заканчивались занятия. Цыплячьими шагами в потоке выплывающей из университета толпы я попыталась двинуться к остановке… Но быстро поняла, что лучше не смешить народ. Стоило заказать такси.
Ну Иришка, блин! Мартышка!
Я потерянно остановилась на краю расчищенной улицы. Похрустывая снегом, обернулась. Лучше подгребать к правому выезду, чтобы свалить там мешки и спокойно дождаться водителя. Придётся идти в обратную сторону!
Уже раздражённо вздыхая и наблюдая, как клубится у рта тёплый пар, я подтянула сумки и деловито отправилась через бывшие летом клумбы напролом.
Вот нельзя же было позаботиться о тюлях самостоятельно?! Нет, нашла, что делегировать!
Возможно, я бубнила вслух. Потому что претензия перешла в визг, когда ногу повело на льду, и я взмахнула ботинками кверху, а макушкой — к подножию МПТУ. Прямо в кучу снега, которую намело ночью.
— Ма-а-а-а-амочки!
Я взмыла в воздух, одно мгновение «левитируя», и успела подумать, что фасад универа растрескался. Ему давно требовался ремонт… Долбаная бюрократия!
Вместе с круглыми мешками по закону Галилея я всё-таки ухнула рыбкой в жёсткий снег. Челюсти клацнули друг о друга. Затылок, провалившийся в капюшон и в пробитое под размер головы отверстие в сугробе, жалобно заныл. Темнота.
Честно говоря, не хотелось разлеплять веки. Вдруг сверху, как падальщики, столпились знакомые студенты? Или ещё хуже — никто. Но на сморщившемся лице ощутилась тень, перегораживающая насмехательски ослепительное солнце.
— Кхм… Вы там не умерли?
Ты там не охренел?!
Я тут же вынырнула из капюшона, накрывшего лоб, и с усилием сосредоточилась на радостных голубых глазах. Ну и кто, вы думаете? Лекса свысока рассматривал меня, лежащую в позе буквы зю. Его голос напомнил, что я как минимум не попала в рай!
Муратов едва сдерживался, чтобы не заржать, кривя губы. Даже прыснул, но продолжил бороться с позывами смеха.