Тут я заметил, что Старейшие один за другим стали покидать реальность, уходя из Цитадели порталом или погружаясь в более глубокие слои мира.
Тем временем Старейший Безликий продолжал:
— Ты сражался с нежитью как человек, а не как Смерть, и в этом твоя ошибка. Они — лишь подобие былой жизни, куклы, марионетки, просто тлен. Ты проиграл трем личам, и это едва не стало твоим развоплощением в мире живых.
«Такое чувство, что меня отчитывают как нерадивого ребенка. Хотя, скорее всего для них я и есть ребенок. Точнее, не больше чем ребенок».
У данного Безликого была странная манера говорить. Он постоянно чередовал «ты» и «вы» при чтении нотаций. Словно не определился, как со мной разговаривать. Великая Тьма, как же бывают странны слова и действия Безликих, даже для своего народа!
— Ты наложил на боевую эльфийскую куклу, которую собственный отец чуть ли не своими руками сделал из своей собственной дочери, печать. И ты не наказан только потому, что она еще жива. — Видимо на моем лице проступило удивление. — Да, именно жива, и вы еще встретитесь, чтобы закончить начатое, и решить возникшее разногласие.
«Опять Безликий говорит загадками! И как это понимать?»
Зал тем временем опустел и только читавший мне нотации Старейший Безликий оставался на месте и монотонно продолжал:
— И последнее. Ты подарил долгоживущей смертной цветок, который должен как придать ей больших сил, так и избавить от проклятия. Причину этого ты можешь оставить при себе. — В голосе Безликого проскочили нотки веселья. — Ты решил завести себе друзей, но не знаешь как вести себя, постоянно заглядывая в бесполезную для этого книгу, написанную великим шутником. В свое время он считал шутку остроумной, но большинство приняло ее за чистую монету. Чтобы разобраться в себе, чтобы вы смогли определиться как в своем пути, так и понять свои ошибки…
В правой руке Безликого появилась коса. Старая крестьянская коса со слегка кривым, рассохшимся от времени древком и покрытой пятнами ржавчины железным лезвием косы.
Удар концом древка в пол Цитадели под нашими ногами и от него во все стороны потекли волны первозданной Тьмы, заполняя зал для совещания. Заполнив все вокруг, Тьма неожиданно осела на пол, стены и сводчатый потолок зала множеством неизвестных мне плетений, переплетающихся друг с другом в единую сеть. Все виденное мной до этого, ни в какие сравнения не идет с тем, что сейчас создал Безликий! Самые сложные печати живых меркнут на этом фоне как рисунок трехлетнего ребенка рядом с творениями Мастеров.
— Оголите предплечья обеих рук, неофит! И снимите оба браслета, если не хотите повредить их! — Вздрогнув, я поспешил снять браслеты. Уже когда я собирался убрать их во внутреннее пространство плаща, то был остановлен Старейшим: — Не стоит, так же советую достать из личного пространства все, что может понадобиться на будущий год.
— Прошу прощения, но я не понимаю, Старейший.
— Просто сделай, — последовал его ответ.
— Хорошо.
Я выложил прямо на пол подарок богини Хель, книгу в которую записывается все, что я пишу стальным пером. Подумав, я достал оттуда мешочек с подаренными отцом кристаллами с историями и кошель с деньгами и ключом от банковской ячейки. Последнюю оформила на меня Тиаль, сказав, что так ей будет удобнее. Лично самой или с посыльными присылать деньги, заработанные от производства пошива одежды, ей оказалось как-то неудобно. Так и не понял почему.
— Это все.
В следующий миг плотный кокон первозданной энергии окутал меня и приподнял над полом. А в следующий миг пришла боль.
— Властью данной мне Советом и Тьмой я ставлю тебе на предплечье правой десницы «Печать Смерти» лишающей тебя всего того, что делает тебя таким же как и все мы! Ты не сможешь использовать Тьму, не сможешь менять ипостась и не сможешь путешествовать и видеть мировые слои. Ты лишаешься Плаща, Маски и Косы, Свитка и Часов. Когда придет время, тьма вернет тебе их.
Руку словно раскаленной болванкой прижгло. Но на этом процесс не прекратился!
— Заключая в бренной человеческой оболочке твою сущность, я в равновесие печатей ставлю на предплечье левой десницы «Печать Жизни»! Она сделает тебя подобным короткоживущим с их силами и слабостями, даром богов и их проклятием!
Закончив произносить ритуальную фразу, Безликий снова ударил концом древка в пол Цитадели. С тихим шелестом переплетение магических контуров пришло в движение. Оно словно втягивалось, или даже поглощалось коконом, в котором, сжав зубы от запредельной боли висел я. Правая и левая руки буквально горели.
Наконец все закончилось.
Кокон исчез, словно ничего и не было, а я упал на холодные, практически ледяные плиты Цитадели.
— Теперь ты сможешь действительно понять живых и, что самое главное, — каково быть человеком! Ровно через один год, и один день состоится новое собрание совета, на котором мы выслушаем тебя. Ты должен разобраться, кем ты являешься, что для тебя есть долг и ответственность. Год жизни для нас не больше чем мгновение, но для тебя он покажется вечностью, юный неофит! А так же разберись в своих чувствах к друзьям и девушке, которая доверила тебе свои чувства…
Голос затих. Подождав еще немного, я понял, что остался абсолютно один в пустом зале.
С тихим звоном что-то упало на пол и покатилось.
Со стоном я сел. Все тело буквально знобило от недавних ощущений и накатывающих на меня волн холода. Тело помимо прочего ломило и ныло. Хоть и временно, но меня лишили абсолютно всего, что я имел с момента выхода из Лабиринта. Я даже не видел, что происходит вокруг, тьма Цитадели казалась, ощутима словно камень.
Внезапно слева от меня сначала неуверенно, но быстро набирая силу, вспыхнул холодный чистый свет, разгоняя тьму и создавая причудливую игру теней на стенах и колоннах зала.
На полу, посреди выложенных мной вещей ровно светился подарок богини.
Оглянувшись, я убедился, что зал пуст, или пуст только для этого слоя. Вполне возможно, что многие из Старейших просто ушли на более глубокие слои мира, но все еще находятся в зале.
Собрав разложенные на полу вещи, я с трудом распихал их по карманам. Кошель повесил на пояс. Непривычно таскать вещи в карманах. Всегда пользовался для этого плащом.
А это еще что?
Рядом с книгой лежал круглый шарик дымчатого стекла. Довольно тяжелый для своего размера. Весь он был покрыт мелкими линиями магических контуров и рун неизвестного назначения.
— Индивидуальный портал, для путешествий между мирами. Воспользуйся им разумно, — прошелестел из-за спины голос Безликого.
Когда я обернулся, там никого не было. Значит все-таки я прав, и многие просто ушли глубже.
«Один год! Что ж, наказание могло быть куда более строгим».
— А-А-А-А-ПЧХИ! — раздалось легкое эхо в пустом зале.
«Ну вот! Теперь еще и насморк! Может лучше в лабиринт лет на двести-триста? Кто знает, может, согласятся?»
— Спасибо Старейший! — Произнес я. — С порталом я смогу найти Олеса.
«По крайней мере, я попытаюсь!»
Подхватив книгу под мышку, я взял в правую руку подарок богини царства мертвых и пошел к выходу. Год, как и говорил Безликий, обещает быть куда как долгим!
Глава 17
Домен Т'хай-Р'аЛ'ван мира Инферно.
В главном зале домена, выполненном в виде многогранной геометрически правильной фигуры, за широким столом с «живым муляжом» стоял высший демон. Его облик был, словно подернут черной с огненными всполохами искр дымкой, скрывавшей его почти трехметровую фигуру.
На широком столе «живой муляж» обозначал один из миров смертных в разрезе. Два крупных континента и множество россыпей мелких архипелагов и отдельных островов. Один из континентов словно накрыл крупный колпак, черного цвета, переливающегося редкими отблесками.
В алых вспышках света в зале один за другим стали появляться инфернальные сущности — местные обитатели, которых в простонародье называли демонами. Нет, они не были теми, чудовищами и монстрами, которых постоянно изображают любители дешевых спецэффектов и многотиражных ужастиков. Нет, они были просто иными.