Я оценивающе осмотрел подданного и не стал его прогонять. Я буду вежлив, как всегда, зато Гар вполне себе может добавить некоторой убедительности моим словам.
— Не понимаю я в городских пока, но по-моему там вояки, — объяснял старейшина.
Надо бы им табель о рангах принести. В картинках… Всё-таки общаться с жителями столицы беспутцам придётся. Иной народ или нет, а нахамить какому-нибудь высокоблагородию сумеют.
У моста столпились люди. Территорию перед забором ещё не расчистили, так что места было совсем немного, и визитёрам пришлось тесниться, стараясь не попасть в плен колючек и крапивы.
— Господа… — начал я и широко улыбнулся: — Лаврентий Павлович.
— Александр Лукич? — вскинул брови пристав Заужский и как-то обречённо вздохнул. — Ну вот почему я не удивлён.
— Ваше сиятельство! — из-за его спины раздался радостный голос.
Брянцевы! Видимо, гвардейцев наказали за очередной кутёж, раз уж они несут самую обычную патрульную службу. Впрочем, их явно это ничуть не смущало, а наоборот забавляло.
Вот вроде огромный город, но до чего же тесный.
— Какая встреча! Нам следует это…
— Отставить, — поморщился пристав и потряс головой. — Так, господа, в усилении нет нужды, я ручаюсь за графа Вознесенского.
— Граф Вознесенский? — последовал новый виток изумления, и вперёд выступил очень странный человек.
С виду ничем не примечательная внешность. Средний рост, среднее телосложение, волосы не тёмные и не светлые… Если бы не кричаще-дорогой костюм и сверкающие изумрудные запонки, не привлёк бы внимания. Но вот глаза его были настолько колючими и цепкими, что не по себе становилось. К тому же интуиция вдруг завопила об опасности. Что-то при нём было весьма смертельное.
Я кивнул, чуть склонил голову, выжидающе промолчав. Представляться в этом случае следовало ему, прежде чем переходить к сути.
— Князь Дмитрий Александрович Мейснер, — прохладно назвался он, вероятно задетый тем, что я не узнал его.
Ну или он подумал, что специально вынудил называться.
Возможно, всё же стоило изучить и запомнить всех князей, хотя бы столичных. Не так и много их должно быть. Надеюсь, это необязательное условие получение такого титула — обижаться, когда тебя не узнают.
Внутренне вздохнув и успокоив джинна, вновь решившего вмешаться и спалить всех, я вежливо поклонился:
— Ваша светлость, рад знакомству. Чем обязан вашему визиту?
— Вы владелец этого места? — опять удивился тот.
— Законный, — заверил его я, хотя понятия не имел, так ли это.
Баталов мне сказал, что остров мой, а я и поверил… Нда, документы надо какие-нибудь получить. Но благо в слове дворянина никто не подумал сомневаться.
Князь о чём-то усиленно размышлял, хмурясь. Поглядывал за мою спину, где высился Гар с топором. Обернулся на пристава с гвардейцами. Цокнул и кривовато улыбнулся:
— Что же, тогда это всё объясняет. Граф, я прошу вас соблюдать закон о тишине и впредь не причинять неудобства соседям постоянным шумом.
— Брешет, собака, — пробурчал сзади охотник. — Мастера с артефактом специальным работают, весь грохот, который поглощает. Ничего снаружи неслышно, я проверял. Обухом по башке его за наговор, и всё тут.
Старейшина, в руках которого были ключи-переводчик, всё это время пересказывал сородичу суть. Хорошо хоть слова беспутца никто не понял.
— Что он сказал? — тем не менее насторожился Мейснер, по тону сообразив, что речь не из приятных.
— Сказал, что шум никого больше не потревожит, — я постарался и не соврать, и не нагрубить.
Ясно, что дело не в стройке. Бригада Емельянова никогда бы не стала вести себя так, чтобы кто-то пожаловался. И да, работали они под магическим прикрытием, за что мастеров особенно ценили.
Скорее всего, его светлость, будучи соседом, претендовал на очень престижную территорию для расширения владений. Кто бы не захотел остров в центре столицы? А теперь прощупывает обстановку. И это только начало.
Нет, однозначно пора и дипломатический статус получать, и титул князя. Иначе мне не дадут жить спокойно. Да и можно будет законно на дуэль вызвать вместо пустых обменов колкостями…
Глава 7
Мейснер удалился, демонстративно не прощаясь. Не то чтобы вопиющее нарушение этикета, князьям и не такое дозволялось, но всё же не очень воспитанно.
Пристав Заужский же отвёл меня в сторону для разговора. Мы прошлись до середины моста и встали, облокотившись на перила. В водах канала важно плавали утки. Птицы оживились и подплыли ближе, но вскоре разочарованно закрякали: угощения у нас не было.