Джинну такое не пришлось по нраву, и он издал звук, похожий на рычание.
— Не что, а кто. Познакомься, воин Великой пустыни, Хакан.
— Воин? Пустыни? — повторил Иван и принялся оглядываться. — А мы где вообще? Как? Это правда джинн?
Пришлось усилить поток магии жизни, недооценил я восприимчивость стихийника. Тот как ребёнок вытаращил глаза и забыл дышать от непонимания.
Я бы вернул его в привычную среду, но рано. Пока источник стихийника не остыл, не следовало рисковать. Здесь хоть будет безопасно.
— Прогуляемся? — предложил я, указывая на гладь новой дороги.
Ростовский закивал, но взгляда с джинна не сводил. Со стекла мы ушли сразу же, не самая подходящая поверхность. Неторопливо шли рядом, утопая в горячем песке.
То, что для меня уже стало привычно, объяснить оказалось непросто. Про миры, элементалей и даже ассасинов. Скрывать я ничего не стал. Иван должен был знать, во что вляпался и что произошло.
К его чести, держался он достойно. Прогулка и мой спокойный тон помогли парню принять информацию без лишних переживаний. Хотя загрустил он заметно.
— Мне что же, отсюда теперь нельзя уйти? — сделал неожиданный вывод парень.
— Отчего же? Ты волен уйти. Мало того, уйти нам придётся.
Чужой мир был благосклонен, но лишь на время. Щедро поделился силой, но и забрать её мог также легко. Да и бросить мальчишку здесь было бы как-то нехорошо. Даже в компании радушного духа джиннов, хозяина чудесного оазиса.
Я взглянул на растерянного парня. Да уж, мы в ответе за того, кого спасли… Вот поэтому не любил я эти внезапные благородные поступки. Отвечать и за них тоже нужно.
Иван же, заметив моё замешательство, воспринял это иначе. Бахнулся на песок и горячо заверил:
— Присягу принесу вам, господин! На крови!
— Встань, — я помотал головой. — Лишь одно пообещай, молчать о Великой пустыне. Большего мне не нужно.
— Да кто же мне поверит-то! — удивился Иван, но тут же принял серьёзный вид и торжественно сказал: — Клянусь силой, никому не расскажу, что видел.
И сила отозвалась. Удачно получилось на самом деле. Всё накопленное мигом ушло на заверение его слов. Полагаю, это стало самой нерушимой клятвой, известной человечеству. Да и не только людям.
Кстати…
— Вспомнил что-нибудь про того, на кого работал? — поинтересовался я, вновь поднимаю всю защиту.
— Не-а, — Ростовский помотал головой. — Хотя…
Я приготовился, внимательно отслеживая любое колебание магического фона.
— Рапунцель! Во. Кликуха пруделя. Мудрёная такая, язык поломаешь.
Тишина да гладь. Ловушка, устроенная хитрым менталистом, была обезврежена. Но память, увы, вернуть было невозможно. Скорее всего, и имя собаки Иван запомнил, просто выговорить не мог до этого.
Можно, конечно, покопаться у него в голове при помощи ментальной магии. Разобраться, каким образом скрыты воспоминания, и достать их. Но я на такое пока не был способен, а сдавать Баталову парня не хотел. Тот церемониться не станет, сметёт всё силой. Безусловно, о случившемся я расскажу главе тайной канцелярии. В своё время.
Ну а сейчас нужно было где-то укрыть Ивана.
Его загадочный Ерофей Альбертович точно не оставит опасного свидетеля в живых. Собственно, мне думалось, что отправили стихийника на задание, откуда не возвращаются. С одним лишь простым скрывающим амулетом, но зато артефакт выдали, стоящий тысячи подобных. А то и сотни тысяч.
Пока мы брели по раскалённым дюнам, я анализировал события.
Есть алхимик. Когда-то очень перспективный мастер, безусловно очень талантливый. Немного отстранённый от общества, в чём-то наивный и словно не от мира сего. Живёт практически в изгнании, по крайней мере, в изоляции. По его словам ничем серьёзным, кроме аптекарских снадобий, не занимается.
Есть мальчишка со смертельным артефактом, наследием давних времён. С нелёгкой судьбой, тоже во многом наивный и доверчивый.
Прямо-таки определённая модель вырисовывалась. Выбора людей для какой-то цели. Вот только какой?
Очень маловероятно, что на алхимике проверяли тёмного паука. В такие совпадения верилось с трудом. Значит, хотели избавиться. От обоих разом причём.
Выходило, что мастер зелий что-то скрывал. Например, изготовление таинственного эликсира, способного за короткое время усилить одарённого.
— Возвращаемся, — коротко велел я, наметив план.
От перемещения стихийник вздрогнул и тихонько ойкнул. Но уже не орал.
— Ты пока побудешь здесь, — бросил я ему, буквально вылетая из комнаты.
Во мне магия другого мира как раз не утихала, а придавала сил, подталкивая к действиям.