Но, к счастью, алхимика никто не навещал, пока меня не было. Сам Воротынский крепко спал, да и смотрелся более свежим, чем когда я уходил. Магия жизни работала отлично, не просто уберегая его, но и оздоровляя.
— Игорь Ярославович, — на всякий случай позвал я, всматриваясь в умиротворённое лицо.
Реакции не было, так что я взялся за его перемещение. До калитки дотащил без прикрытия, а там подключил морок одним огромным импульсом. Для следящих амулетов может показаться аномалией, а мне достаточно, чтобы донести до машины.
Благо хоть на Безымянном острове не пришлось прибегать к магии. Заехал внутрь, а там тоже никто вопросов не задавал. Беспутцы суетились, готовясь к великому исходу и празднику по этому поводу. Кто-то предложил помощь, заметив меня, но я отказался.
Алхимика я бережно уложил возле озерца. Источник природного поглотителя был близко, что упрощало мою работу. Могу в любой момент обратиться к изначальной силе нескольких аспектов.
Но в этот раз я подготовился лучше.
Накопители, которые я взял с собой, использовал для создания защитного барьера. Причём в виде сферы, чтобы исключить любую угрозу для внешнего мира. В худшем случае всё схлопнется внутри и, скорее всего, зародится новое место силы. Моей личной защиты хватит, чтобы выжить в этом апокалипсисе. Обуглюсь, конечно, но не в первый раз.
Подстраховался я и на тот случай, если обуглюсь до временной недееспособности. Сфера будет брать часть энергии внутри, чтобы укреплять свою поверхность. Остальное перенаправлять на подавление.
Ошибка тех, кто торопится, — просто выставлять защиту. Такую, что может разнести изнутри, а не только снаружи. Недальновидность то или лень, но я часто встречал подобные поделки. А ведь банальный эффект магического расширения учесть, и всё. Ну и ещё несколько базовых законов…
— Надо не забыть в учебную программу внести, — пробормотал я, последовательно маленькими участками проверяя сферу на прочность.
Когда всё было готово и перепроверено несколько раз, я прикоснулся к Воротынскому, пробуждая его. Вернулся он из мира грёз неохотно, явно что-то очень приятное снилось. Может, вручение научной премии.
— Александр Лукич? — удивился он не мне, а обстановке.
Мужчина с недоверием осмотрел ближайшие кусты, оценил водную гладь, хмурое небо над головой и спокойно спросил:
— Мы что, в лесу? А зачем мы в лесу? Хотя это больше похоже на лесостепь и это свойственно…
— Игорь Ярославович, — остановил я его. — У меня не очень хорошие новости.
— Вы меня решили убить? — как-то равнодушно произнёс он.
— Зачем? — настала моя очередь удивляться.
— Ну а зачем вы меня переместили в лесостепь. Кстати, любопытно, зачем отвозить меня так далеко. В области полно уединённых мест для подобного.
— Мы в городе, — потряс я головой, алхимик меня сбил с мыслей. — И я не собираюсь вас убивать. Уж не знаю, с кем вы общались… Неважно. Точнее, чёрт, в этом и проблема.
— Теперь вы меня окончательно запутали, признаюсь, — Воротынский сел, но по-прежнему не проявлял ни капли страха. — Для бесед в такие места не приводят, знаете ли.
— Мастер, — я постарался максимально сосредоточиться. — У меня лишь один вопрос. Для кого вы делали пыльцу забвения?
— Я что? — нахмурился алхимик. — Я ничего подобного не…
Пусть я и ожидал реакции, был готов, но всё же яркая вспышка источника вынудила меня чуть отстраниться. Сумка с накопителями всех аспектов лежала под рукой. Я не знал, с каким конкретно придётся иметь дело.
Анималист! Изначальный дар пробился через все заслоны и стал разрастаться, разливаясь по земле и за её пределы, до границы сферы. На берег выпрыгнули ошалевшие рыбы. Я жестом смахнул их обратно. Однако, а здесь неплохо порыбачить можно.
Как анималистика может погубить своего хозяина? Да просто, как оказалось.
Алхимик начал превращаться в зверя, оживляя легенды об оборотнях из дамских романов. Затрещали растущие мышцы, худые щёки раздувались, обрастая шерстью. Вот только, в отличие от этого развлекательного чтива, его это убьёт. Не сможет он перепрыгнуть через мифический камень и сбросить шкуру, став румяным удалым красавцем.
Остановить это можно было лишь одним способом.
Дар смерти послушно откликнулся и умертвил Воротынского. Безболезненно и мгновенно. Процесс преобразования нельзя замедлить или откатить назад, только жёстко прервать.
— Ну и денёк, однако, — вздохнул я, глядя на мертвеца, отсчитал дюжину секунд и от души влил в тело магию жизни.
Надеюсь, я всё верно рассчитал. И получится не кадавр, а живой алхимик.