Марлоу выскользнула из её объятий.
— Я не обязана перед тобой отчитываться. Особенно перед тобой. Ты ведь даже не удосужилась рассказать мне, кто мой отец на самом деле.
На лице Кассандры промелькнула боль. Но потом она скрестила руки на груди.
— Ну так скажи, что ты хочешь знать?
— Например, как ты умудрилась убедить всех, включая меня, что ты мертва, — сказала Марлоу.
— Я не собиралась заставлять тебя поверить в это, — сказала Кассандра.
— Я видела воспоминание Кайто той ночью, — парировала Марлоу. — Видела, как ты упала с моста в канал. Как ты выжила?
— Я поплыла, — просто ответила та. — На мне было заклятие Бесконечного Дыхания. Я предчувствовала, что могут быть проблемы… и приняла меры.
— А как Вейл оказался с гримуаром Илариo? — спросила Марлоу. — Ты же отдала его ему.
— Не так, как ты думаешь, — ответила Кассандра. — Да, ты права — я действительно отдала гримуар ему. Я слишком поздно осознала, во что ввязалась, когда украла его. И я знала: если передам книгу Чёрной Орхидее — Фалкрест убьёт меня. Поэтому я сделала единственное, что пришло в голову: пошла к Корморанту. Рассказала ему… столько правды, сколько нужно было. Он пообещал вернуть гримуар Фалкресту и всё уладить.
— Ну так он этого не сделал, — сказала Марлоу. — Он его себе оставил.
— Я это поняла, когда Кайто нашла меня и потребовала вернуть книгу, — отозвалась Кассандра. — На тот момент у меня оставался один выход — исчезнуть из города.
— Ты могла бы взять меня с собой, — вырвалось у Марлоу, прежде чем она успела себя остановить. — Не обязательно было вот так просто… уйти.
— И превратить свою единственную дочь в беглянку? — Кассандра покачала головой. — Я не могла обречь тебя на такую жизнь.
Марлоу едва сдержалась, чтобы не сказать, что сейчас ей, по сути, и так приходится быть беглянкой.
— А как насчёт Грантера? — резко спросила она.
— Грантера? — Кассандра насторожилась.
— Да, — подтвердила Марлоу. — Он хочет моей смерти — или хотя бы чтобы я сгнила в тюрьме. Но я не понимаю почему. Я знаю, почему Медноголовые хотели меня убить. Знаю, почему этого хотят Фалкресты. Но вот почему Грантер, как только я передала улики о твоих вымогательствах у беглых заклинателей, сразу послал Леонидаса убить меня — этого я не понимаю.
Лицо Кассандры застыло. Она чуть склонила голову, открыла рот — и Марлоу уже знала, что бы ни прозвучало сейчас, это будет полная чушь.
Она знала свою мать. Знала, как та выглядела, когда врала.
— Правду, — процедила Марлоу. — Ты мне её должна.
Кассандра тяжело вздохнула и отвела взгляд, кивнув.
— Грантер был… деловым партнёром, в каком-то смысле. До того как стать прокурором, он был копом — продажным, хоть и хорошо прикрытым. Я мало что о нём знала, но даже при нашей первой встрече поняла: он умнее всех других копов, с кем мне приходилось иметь дело. Он раскусил, чем я занимаюсь с заклинателями, и, как любой уважающий себя продажный мент, предложил всё прикрыть. В обмен на долю, конечно. Чем выше он поднимался, тем больше защиты мог мне обеспечить. Но вместе с этим он начал строить себе репутацию реформатора. И мы оба знали: если кто-то узнает, чем он на самом деле занимался, его репутации придёт конец.
— Значит, книга, которую я ему передала, доказала его участие, — произнесла Марлоу. Она на секунду закрыла глаза, вспоминая. В книге было две колонки платежей. — Вторые платежи.
Кассандра кивнула.
— Может, это и не полное доказательство, но я вела учёт его доли с каждой выплаты. Уверена, даже поверхностная проверка его финансов показала бы, что он получал именно такие суммы, пусть и маскировал их под что-то безобидное.
— А теперь он — прокурор, который пытается засадить меня по делу об убийстве, — сказала Марлоу. — Прекрасно.
— Я не позволю ему уничтожить тебя только ради того, чтобы прикрыть мои ошибки, — тихо сказала Кассандра. — Я не дам тебя в обиду.
Марлоу знала, как её мать решает проблемы — и быть частью этого не хотела.
— Мне не нужно, чтобы ты или Вейл меня защищали, — сказала она. — Я сама о себе позабочусь.
Кассандра смотрела на неё с виной на лице.
— Похоже, тебе и правда пришлось это делать с тех пор, как я ушла.
Марлоу отвернулась. Она не хотела говорить о том, что пришлось пережить после исчезновения матери. Всё равно это ничего не изменит.
Дверь из спальни Марлоу тихо отворилась, и в комнату вышел Адриус.
— Простите, — сказал он. — Я не хотел подслушивать, но, Рыбка… я не могу позволить, чтобы тебя обвинили в убийстве моего отца. Я расскажу всем правду.