— Это ничего не изменит, — ответила Марлоу. — Все решат, что ты просто меня защищаешь. Или что я заколдовала тебя. Есть политические причины, по которым Амара, Моранди и Грантер хотят избавиться от меня. И они никуда не денутся.
Адриус шумно вдохнул. Его взгляд впился в её глаза.
— Если они хотят, чтобы ты исчезла — тогда давай исчезнем. Уедем из города. Куда угодно.
— Адриус, — прошептала Марлоу. — Мы не можем просто…
— Почему нет? — резко спросил он. — Почему не можем? К чёрту Пять Семей. К чёрту этот город. — Он шагнул к ней и взял её лицо в ладони. — Здесь важна только ты.
Марлоу не могла смотреть ему в глаза — полные надежды. Часть её злилась: за то, что он произносит это вслух. За то, что предлагает невозможное. За то, что сам в это верит.
— А как же Вейл? — спросила она тихо. — Если мы уедем, он применит заклинание, и…
— Пускай Фишер и Чёрная Орхидея разбираются с ним, — ответил Адриус. — Они почти завершили заклятие, не так ли? Им ведь уже не нужны мы.
— Адриус…
— Убеги со мной, Марлоу, — прошептал он. — Начнём всё заново.
Та же самая злость вспыхнула у неё в груди. Марлоу подняла руки и мягко убрала ладони Адриуса со своего лица.
— Ты вообще понимаешь, что предлагаешь? — произнесла она. — Начать с нуля? Отказаться от всего — от денег, от Эвергардена, от своего имени?
— От имени я уже отказался, — мрачно ответил Адриус. — Остальное мне безразлично.
Марлоу скрестила руки на груди, будто это могло помочь сдержать всё, что кипело внутри.
— Сейчас ты так говоришь.
— Я серьёзно, — настаивал Адриус. — Что мне дали деньги и власть? Только разрушили всех, кого я любил. Мою мать. Отца. Амару. Будет даже облегчением всё это оставить.
— А что будет через пару месяцев? Когда мы окажемся где-то на краю света, с деньгами, которых едва хватает на еду? Куда мы вообще пойдём? Чем займёмся?
— Придумаем, — сказал Адриус. — Ты — самый умный человек из всех, кого я знаю. Эта страна — не единственное место, где нужны услуги разрушителя проклятий.
На мгновение Марлоу позволила себе представить это. Новую жизнь, где-то далеко от Каразы. Разрушать проклятия — и Адриус рядом.
Кассандра подошла ближе.
— Я могу помочь нам троим выбраться из города. И у меня… есть деньги. Достаточно, чтобы начать сначала.
Марлоу покачала головой.
— Адриус, даже если бы мы смогли сбежать из Каразы, ты же знаешь — у нас нет будущего. Я уже отказалась от него.
— Ещё не поздно всё вернуть, — умолял Адриус.
— Ты знаешь, что я не могу, — горячо ответила Марлоу. — Это нужно для заклинания.
Кассандра переводила взгляд с одного на другого.
— О чём вы говорите?
Адриус взглянул на неё. Когда стало ясно, что Марлоу не собирается объяснять, он сказал:
— Марлоу отдала самое сокровенное желание своего сердца — в качестве ингредиента для заклинания. Наши друзья используют его, чтобы уничтожить Гримуар Илларио.
Кассандра встретилась взглядом с дочерью. Сделала шаг вперёд.
— Возьмите моё вместо.
— Что?
Адриус выглядел даже более ошеломлённым, чем чувствовала себя Марлоу. Он обернулся к ней:
— Видишь? У нас всё есть. Мы можем это сделать.
Марлоу смотрела на них обоих. Она могла это представить. Свою жизнь — где-то в другом месте. Новый город, новый дом. Может, она бы продолжила разрушать проклятия, а может, занялась бы чем-то совершенно другим. Но с ней была бы мать. И Адриус.
И, возможно, Адриус был прав. Возможно, он бы не скучал по прежней жизни. Возможно, он действительно был бы счастлив в другой — свободной — жизни. Там, где сам выбирает свою судьбу. Где не связан гниющей наследственностью своей семьи.
Он этого заслуживал. Может, и Марлоу тоже.
А Кассандра… может, и она заслуживала шанс всё исправить. Сейчас она смотрела на Марлоу так, как всегда — с той самой нежностью, которая сопровождала её всю жизнь. Она хотела, чтобы Марлоу была рядом. Она скучала по ней. Возможно, у них бы получилось восстановить те отношения, которые были опорой и якорем Марлоу с самого детства.
Марлоу так хотелось сказать «да». Она всем сердцем тянулась к этому.
Но это «да» принадлежало другой девушке. Той, которой она не была — и никогда не будет.
— Я не могу уехать, — тихо сказала она.
В её словах не было злости, не было жара. Только правда, в самой чистой форме.
— Я не бегу от проблем. И не оставляю за собой бардак, чтобы кто-то другой убирал. Это не про меня.
Марлоу не хотела быть жертвой этого города. Но и выживание её не устраивало. Она всегда искала третий путь — бороться с жестокостью мира, как могла. Разрушая проклятия. Раскапывая правду — какой бы уродливой или болезненной она ни была.