— Почему?
Марлоу посмотрела вниз, на сжатый в кулаке кулак, лежащий на коленях. Она не могла понять, насколько же жестоким нужно быть, чтобы заставить её вслух произнести это.
— Думаю, потому что Адриус не хотел отношений со мной, — ответила она.
— Он говорил тебе это прямо? — уточнил Грантер.
— Не буквально, — сказала Марлоу. — Но дал понять вполне ясно.
— Каким образом?
Ей хотелось сорвать с лица Грантера эту дурацкую улыбку. Вместо этого она стиснула зубы.
— Он перестал со мной общаться и вёл себя так, будто не хочет иметь со мной ничего общего.
— Понимаю, — сказал Грантер сочувственно. — Должно быть, это было очень болезненно.
Марлоу ничего не ответила. Она уже давно примирилась с тем, что тогда сделал Адриус. Она понимала, почему он так поступил. Она даже не держала на него зла. Потому что — разве он не был прав? Разве они оба не поняли, что, как бы им ни хотелось быть вместе, всегда найдутся силы сильнее их желаний, которые разорвут их?
И разве не легче было просто держаться подальше?
— А теперь вернёмся к этим фальшивым отношениям, — продолжил Грантер. — Скажи, Марлоу, зачем тебе было притворяться девушкой юноши, который так тебя унизил и предал твоё доверие? — Он сделал паузу, но ненадолго. — Возможно, чтобы подобраться поближе к его отцу? Ты ведь подозревала, что Аурелиус Фолкрест причастен к исчезновению твоей матери, не так ли?
— Я… Я заподозрила его только позже, — запнулась Марлоу.
— Но заподозрила, — подхватил Грантер. — И у тебя даже были доказательства, не так ли? В показаниях Аллеганцы Кайто под присягой говорится, что ты устроила с ней стычку, обвинив её в убийстве своей матери. Это правда?
— Если под «стычкой» ты понимаешь, что за мной следили и на меня напали, тогда да, — сухо ответила Марлоу.
— Свидетели также утверждают, что видели, как ты убегала из кабинета Аурелиуса Фолкреста накануне его смерти, — сказал Грантер. — О чём вы говорили?
— Он протянул мне проклятую чашу вина и сделал пару завуалированных угроз, — сказала Марлоу.
— Угроз? — уточнил Грантер.
— Он сказал, что я знаю, каким опасным может быть мир, — ответила она. — И что в какой-то момент храбрость начинает походить на глупость.
— И ты восприняла это как угрозу? — переспросил Грантер, наигранно нахмурив брови.
— Ну, учитывая проклятое вино… да, думаю, я немного прочитала между строк, — язвительно бросила Марлоу, не сдержав сарказм.
Грантер не выглядел развеселённым.
— А потом ты пришла на свадьбу его дочери на следующий день. На свадьбу, на которую тебя явно не приглашали. Невеста сама сказала тебе об этом и велела тебя проводить. Зачем ты туда пришла, если тебя не ждали?
— Я пришла увидеться с Адриусом.
— Но вы ведь не были парой. И даже если были, ты сама признала, что вы «расстались» накануне.
— Я думала, ему грозит опасность, и хотела его предупредить, — сказала Марлоу. — Опасность со стороны его отца.
— И он действительно был в опасности?
— Нет, — признала она. — Я ошибалась.
— Но ты всё равно настроила его против отца, не так ли?
— По-моему, Аурелиус прекрасно справился с этим сам.
Грантер усмехнулся.
— Похоже, твоя обида на Аурелиуса была не только из-за матери.
Он медлил, тянул время, изводя её своими вопросами, и Марлоу просто хотела, чтобы всё это закончилось. Потому что всё это было фарсом. Её участь уже была решена.
— Слушайте, — сказала она. — Нравился ли мне Аурелиус Фолкрест? Нет. Он был грубым, жестоким отцом и вообще довольно отвратительным человеком. И я точно не единственная в этом зале, кто это знает. Но я его не убивала.
Грантер всё так же спокойно улыбался. Он вернулся к столу обвинения и поднял что-то.
— Мисс Бриггс, — сказал он, выкладывая на стол нож в ножнах. — Не скажете, что это?
Марлоу уставилась на нож. Её нож. Тот самый, что им нужен был для ритуала. Её пальцы дёрнулись в коленях.
— Нож, — сказала она.
— Ваш нож, — уточнил Грантер. — Верно?
— Да.
— И этим же ножом, — продолжил Грантер, — было нанесено смертельное ранение Аурелиусу Фолкресту. Верно?
Марлоу стиснула зубы.
— Да.
— А зачем он вообще был у тебя? Я, конечно, не знаю, как у вас заведено в Болотах, но, насколько мне известно, гости на свадьбах в Эвергардене обычно не вооружаются, — добавил Грантер с ядовитой усмешкой. В зале послышался смешок.
— Я же сказала, я пришла, чтобы защитить Адриуса, — ответила Марлоу.
— Парня, с которым ты даже не встречалась. Который разбивал тебе сердце — дважды — и публично унижал тебя. Даже если бы ему действительно грозила опасность, почему мы должны верить, что ты бы его защищала?