Газеты и журналы в нашей глуши достать было сложно, а уж про свежие и вовсе говорить нечего. На них-то и уходила изрядная часть так тщательно зарабатываемых мной мелких денег. Я всеми правдами и неправдами находила способы раздобыть старые, затертые привозные листки, годные только на растопку, и выискивала обожаемый образ.
За четыре года у меня накопилась небольшая коллекция.
Одна гравюра мне нравилась особенно.
На ней Валлар Танн, еще в форме наследника, встречал свою невесту. Ее высочество Элеарин Кандарская выглядела неплохо – светлые волосы, тонкая, утянутая корсетом талия, модное платье с низким декольте, открывающим приличных размеров для девицы грудь.
Но она совершенно не смотрелась рядом с высоким, широкоплечим Валларом Танном, затянутым в сине-золотой костюм с отворотами. Цвет костюма подчеркивал синеву его глаз, а золотые вставки на одежде гармонировали с типичными для всех тон’ов черных с золотыми прядями волос. И хотя на литографиях, сделанных более современным способом, он выглядел чуть иначе, эта гравюра была моей любимой.
Глядя на нее, я испытываля приятный жар и томление внизу живота.
Уже засыпая, я представляла себе, как отлично мы будем смотреться вместе, и какие красивые могли бы получиться дети. Мне непременно хотелось первенца-мальчика, и может быть еще одного или двух деток.
И конечно, на свадьбу я хочу совершенно новое платье. Непременно синего цвета – цвета Богини Воды, дарующей жизнь. И чтобы шила его не я!
– Подъем! – раздалось почти над самым ухом. Сестра-наставница, отвечавшая за побудку, исполнив свой долг, с грохотом закрыла дверь.
Я, Кати и Марна с трудом поднялись с кроватей.
Началась последняя неделя в пансионате.
Глава 4, часть 1
Томейг вар Лойнош, имперский инспектор монастырей, вылетел из комнаты, красный как сутана Первосвященника.
Этот ублюдок Валлар Танн!
И ведь специально позвал его, когда принимал ванну. Лойнош, затянутый в строгое орденское одеяние, с режущим шею высоким воротничком-стойкой, зашёл в комнату Валлара.
И едва не задохнулся от клубов горячего пара, исходящего от стоящей посередине комнаты огромной бочки. Над пеной возвышались только голова и плечи князя. В одной ладони он держал бокал красного, а другая небрежно перебирала светлые кудри устроившейся поверх него девицы. Из пены показывалась то только ее светлая голова, то она поднималась повыше, и священник мог видеть часть спины почти до лопаток.
Девка была занята делом и потому даже не обернулась на вошедшего священника.
Валлар приветственно поднял бокал и, изобразив тост, сделал глоток. Взгляд его блуждал по комнате, и вар Лойнош предположил, что бокал был уже не первый.
– А, Томейг, это ты… А я то уж подумал, что к моей красавице, – Валлар слегка потянул девку за волосы, и та возмущенно пискнула, развернувшись боком к вар Лойношу, – прибыла подмога… Что хотел?
Лойнош глубоко вздохнул и придержал готовые сорваться с языка резкости. Валлар Танн всю поездку до Монастырской долины вел себя, как избалованный пятилетка.
Еще в начале пути ему не понравилась гостиница, и он заставил весь кортеж продолжать ехать, хотя уже стояла глубокая ночь. И не останавливался, пока не достиг первого попавшегося трактира, где и остановился.
Инспектор с содроганием вспоминал крыс, которые обитали в подвале трактира. И ведь Валлар не успокоился, пока не изловил их всех – такое он устроил развлечение наутро, после того как изрядно отругал трактирщика за отвратный завтрак. Как раз по середине ругани на стойку вылезла одна из жирных голохвостых тварей.
Терпение князя лопнуло, и инспекция началась прямо с трактира – были осмотрены все до последней комнаты сверху донизу. И конечно, на складе они напоролись на гнездо этих паразитов. Валлар вытащил свою рапиру и, несмотря на ограниченное пространство, принялся ловко орудовать клинком.
Результатом стало двенадцать хвостов, которыми Валлар тряс перед лицом Лойноша, сообщая, что ни одна крыса не избежит его наказания. И что трактирные крысы – только начало. До двуногих он тоже доберется.
Трактирщик тогда только бочком отошел подальше, а затем махнул слуге – мол, неси выпивку, пока трактир не разнесли или не пожгли, чистоты ради.
– Мы завтра прибываем в долину. И я хотел сообщить вам, что мы остановимся в монастыре святого Андорна.
– В мужском? – лениво уточнил Валлар, притянув девицу и прочертив губами влажную линию по ее шее.