– Я вышла из клиники два дня назад. Мне каждый день делали внутривенные капельницы каких-то витаминов. – Она посмотрела на синяки в локтевых сгибах. – А рубцы – от операций.
– Ладно, я не вникаю и не хочу знать липшего. Все, что мне надо для работы с тобой, я уже понял. Надень-ка вот это! – Бик бросил на колени Сандры пластиковый пакет, из которого она извлекла вонючее тряпье.
– Жутко. Это ты, конечно, нашел в мусорном бачке.
– Точно, мэм. И свой прикид тоже. Вдобавок хорошенько помусолил в отбросах. Запах – вещь чрезвычайно убедительная. Да, еще ручки. – Возьми это и хорошенько поскреби ногтями и потри шею, волосы. – Он протянул Сандре кусок чего-то темного и жирного, похожего на кусок слипшейся грязи.
Сандра повиновалась. Натянув на себя отрепья и вымазавшись с излишним старанием, она почувствовала себя отвратительно-опустившейся и одинокой.
– Кажется, я начинаю входить в роль, меня даже бросает в дрожь.
– Отлично. Значит так: говоришь мало, невпопад, озираешься, словно загнанный зверь, ощупываешь себя – вообще, изображаешь неврозное беспокойство. Не бойся запутаться в каких-то ответах – у тебя в голове тараканы и что бы ты ни выкинула – все подходит к роли. Проведешь в доме сколько тебе надо времени, но постарайся управиться побыстрее. Не стоит затягивать удовольствие. Потом, рассмотри-ка это. – Бик протянул ей план виллы и сада Клер. – Вот этот коридор в первом этаже ведет к выходу на задний двор. Дверь будет открыта, но там полно прислуги. Постарайся не сглупить. Идешь по этой аллейке прямо к ограде. Вот видишь крестик – это огромный старый орех. Представляешь, как выглядит?
– Угу. У нас в саду растут такие деревья.
– Стой у стены, я явлюсь за тобой, красотка! – Бик поморщился. – Ну, и духи у вас, мэм! – Он завел мотор и двинулся в глубь квартала.
– Как раз для твоего «кадиллака»… Но мне все же страшно…
– Тогда, может, бросим эту затею? Не дешевый розыгрыш, между прочим. Самуил Шольц оплатит приличный счет после того, как ты вернешься с победой. А пока я уже получил половину… Мне ведь еще предстоит подстраховать тебя и, возможно, вытаскивать из переделки. Но не будем ныть заранее – плохая примета… Если передумала – я поворачиваю обратно.
– Нет. Мне надо довести это дело до конца. Я не могу жить в неизвестности… Хотя и жить-то, вообще, не слишком хочу… Этот Морис был моим мужем. Мне необходимо убедиться, что я не ошибаюсь…
– Ха! Ошибаются все. Твой бывший муженек сильно промахнулся, получив завещание. Он-то метил на миллионную компанию, которую давным-давно заложил твой покойный батюшка.
– Откуда вам известно это? – гордо выпрямилась на своем сидении Сандра, забыв про унизительный костюм и тошнотворный запах.
В телефонном разговоре Шольц сообщил ей, что Морис не получил огромного наследства, на которое, очевидно, рассчитывал. Адвокат не вдавался в подробности, объяснив Сандре бедственное финансовое положение семейства Керри и то, как тщательно скрывал правду от любопытных. Бесцеремонность Бика не понравилась ей.
– Ты напрасно излагаешь мне сплетни. Шольц не мог рассказать ничего подобного.
– Избави Бог! У тебя преданный друг, детка. Мистер Шольц умеет хранить секреты. А вот писаки способны разнюхать все. Ну, и конечно, приврать с три короба… Возможно, твой папаша был удачливым бизнесменом, а красавчик Морис и в самом деле ангел… – Он затормозил у облезлого дома с черными от копоти окнами. – Во всяком случае, я искренне желаю тебе этого. Извольте выходить, мэм. И ни на что не обращайте внимания. Пристройтесь в углу, закройте глазки и делайте вид, что балдеете… Не дрожи, крошка! – Бик встряхнул Сандру за плечи. – Смелее! Там все такие. Бери пример с компании – и все будет о'кей!
По выщербленным, заляпанным блевотой и грязью ступеням они спустились в полутемный подвал. К горлу Сандры подкатила тошнота от жуткой вони смердящих нечистотами тел. Бик, быстро сориентировавшийся в темноте, подтолкнул Сандру вперед, и она почти упала, споткнувшись о чьи-то ноги.
– Сиди здесь и никуда не рыпайся, поняла? Попробуешь улизнуть – все зубы выбью, падла… – ласково сообщил на прощание Бик и скрылся.
Сандра закрыла глаза, стараясь не думать о том, что храпящая, бредящая, изрыгающая ругательства серая масса – живые люди, разлагающиеся заживо в зловонном подвале. Оставленный номер в жалкой гостинице показался ей царским чертогом. «Хоть бы только успеть завершить все до возвращения Берта! Хоть бы Клер не было дома, а Дастин… Дастин оказался жертвой жестокой и хитрой ведьмы», – молила она, плохо представляя, что будет делать после того, как разоблачит мерзавку.
– Мона? – раздался у щеки вкрадчивый голос. Сандра вздрогнула.
– Кто вы?
– Я друг. Давайте выйдем на улицу, и я накормлю вас хорошим ужином. Вы помните свою фамилию, мэм?
– Барроу. Весь Голливуд знает меня. Вы, верно, совсем ослепли, если не узнали звезду.
– Здесь темно, мэм. Прошу прощения. И рад сообщить, что друзья ждут вас. – Он цепко взял Мону под локоть. Она резко выдернула руку:
– Ступайте прочь! Я знаю – вас послал он! Этот мерзавец, растоптавший меня…
– Клянусь, ваш муж здесь ни при чем. Если вы, конечно, имели в виду…
– Имела в виду Берта Уэлси – вот кого! Всем это прекрасно известно!
Наклонившись к уху Сандры, мужчина прошептал:
– Вас хочет видеть Клер Ривз, мачеха вашего бывшего мужа. Вы меня поняли?
– Ривз? У нее есть связи в Голливуде… Мне предлагают хорошую роль, скоро начнутся съемки.
– Вот и отлично, мэм. Мисс Ривз непременно поможет вам.
Сандра неохотно поднялась и, следуя за своим «спасителем», вскоре оказалась в гостиной Клер.
Вначале ей показалось, что пол уходит из-под ее ног, в висках зазвенело, предупреждая о грозящем обмороке. Ей понадобилось все самообладание, чтобы не рухнуть на белый ковер гостиной. Сандра плохо соображала, о чем спрашивала ее Клер и совсем не думала над ответами. Но Клер попалась! Она признала в ней Мону.
Сандра с трепетом ждала встречи с Дастином. Он был здесь, рядом, в этом доме… Что значит для него потерянная жена – отступившую боль утраты или страшные угрызения совести? А может, торжество победившего цинизма и жестокости? «Нет. Не может быть». – Убеждала себя Сандра после того, как вымытая и переодетая в платье Клер, вновь предстала перед хозяйкой.
– Ты плохо соображаешь, детка… Впрочем, это не столь важно. – Подвела итоги переговоров Клер, убедившаяся, что Мона не слышала и половины сказанного ею.
– Я… я… я согласна, – выпалила Сандра. – Мне хочется спать.
– Ну ладно, ступай. Пока ты поживешь в моем доме. Если что-то будет нужно, скажи… И помни, Берт Уэлси – наш злейший враг… Если ты поможешь мне отомстить ему за нас – нас обеих, я постараюсь устроить тебе отличную роль.
… На следующее утро, сидя в одиночестве за столом, Сандра задумчиво ковыряла ломтик дыни. Она просто не представляла, что сделает, когда перед ней окажется Дастин. Боже, как она истосковалась по нему! Только бы удержаться, не броситься к нему на грудь, не разрыдаться… И не поднимать на него глаза – ведь он сразу узнает ее взгляд, ее голос, ее руки, которые любил целовать…
Дастин появился неожиданно и тут же начал флиртовать, признав в гостье Мону. Когда он с наслаждением стал вспоминать свою близость с Моной, Сандра чуть не закричала от боли – ведь она тогда безоговорочно верила ему и прогнала бы любого, кто посмел бы сказать про Дастина гадость. Отвратительные подробности, смакуемые Дастином, настолько потрясли ее, что все дальнейшее происходило словно в тумане.
Он силой увлек ее в гримерную Клер, не переставая говорить о каких-то мерзостях… Без конца смеялся, вспоминал волнующие моменты своей жизни – какую-то убитую им женщину, выброшенную из самолета калеку… Он насиловал тело Сандры, но то, что он делал с ее душой, было неизмеримо страшнее…
Сандра пришла в себя на бирюзовом шелковом ковре роскошной спальни. В зеркалах над головой она увидела маленькое скорчившееся тело в изорванной чужой одежде. В ушах снова и снова звучал хохот и глумливый рассказ Дастина, до тех пор пока Сандра не поняла то, о чем он рассказывал ей, занимаясь «любовью». «Любовь», впервые узнанная ожившим телом Сандры, оказалась омерзительной. Не менее чем сами признания садиста. Невыносимая боль пронзила мозг Сандры.