Драгоценное время уходило, а меня словно парализовало страхом. Я ведь мог не достучаться.
- А у тебя, девочка, есть оружие?
- Вам какое?
У меня упало сердце. Это конец.
Уже ни на что не надеясь, я сконцентрировался и послал в сторону девушки мыслеволны. Сосредоточился на всём её теле – мало ли, вдруг у неё процессор не в голове.
«Элиза… не показывай оружия! Не показывай!».
- Что? – Стражник был обескуражен. – Какое у тебя есть? Выкладывай всё!
«Дура, не показывай оружия! Не пустят! Не показывай!».
- У меня…
Робот умолкла.
«Не показывай!».
Сердце колотилось так, что грохотало в ушах. Голова закружилась.
«Не смей, слышишь?».
- О, вот, - Элиза сунула руку в карман, а я едва не свалился в обморок.
Девушка протянула мужчине что-то на ладошке. Тот скорчил недовольную мину.
- Прошу так не шутить, юная леди! Поднимите-ка руки!
Я выпучил глаза; кулаки сжались. Хотелось порвать обоих за такую нервотрёпку!
Убедившись, что всё в порядке, стражник дал знак следовать за ним, и мы направились к закрытым дверям впереди.
- Что ты ему показала? – Шёпотом спросил я.
- Вот, - она достала из кармана заколку-невидимку.
- Нельзя же так пугать!
- Как?
За дверями оказалась широкая лестница; откуда-то сверху лился свет. Подняв взгляд, я увидел гигантские свечные люстры, тускло поблёскивающие в свете из окон.
- Мои мысли до тебя дошли?
- Да! Я в восторге! – Она зажмурилась от счастья, сцепив руки у груди. – Скажи что-нибудь мне прямо в процессор!
Я сдул чёлку, закатывая глаза. Эх, фанаты. Тем не менее, я был рад, что всё получилось. Страшно представить, что произошло бы, покажи Элиза свой арсенал – а я был уверен, что у неё имелись не только бензопилы! В лучшем случае мне пришлось бы разбираться с королевой в одиночку.
- Ну… где у тебя этот процессор? – Небрежно осведомился я, глядя на подругу.
- Тут, - она ткнула себя сзади пониже спины.
Я был поражён.
- А… почему там?
- Вся голова занята механизмами, отвечающими за мимику и строение лица, - пояснила она. – А тут всё надёжно.
Вспомнив, что она ещё и размер тела менять может, я поверил. Но меня поразило то, что её глупость подтверждалась строением корпуса - "мозги в заднице", надо же!
- Ладно… эм… - я взглянул на её бедро и тут заметил, что мы уже поднялись на вершину лестницы.
По бокам вверх уходили ещё две; впереди находились широкие, украшенные цветочной резьбой, двери. Между высоких окон по синей ковровой дорожке пролегла полоса приглушённого дневного света. Мужчина обернулся на нас и зашагал вперёд.
«Элиза, ты меня слышишь?»
- Да! – Тихо пискнула она от восторга.
«А ответить мысленно никак?».
«Ура! Это здорово!».
«Ну вот и наладили контакт. Дело тут нечисто, я опасаюсь королевы. Она, может быть, держит Марту в заложниках».
«А если её привёл шаман – может, они и Тутти заодно пленили?»
Я кивнул.
«Вполне возможно… Ты там только не торопись всё выкладывать, будем мысленно переговариваться. Главное, чтобы никто не догадался, что мы можем так общаться».
«Хорошо».
Стражник раскрыл двери.
- Ваше Величество! К вам посетители.
Из-за его спины нам была видна только синяя ткань, причудливыми складками свешивающаяся на стену над большим окном.
- Пусть войдут.
Голос женский – нежный, но властный. Мужчина откинул створки и посторонился, прижав руку к груди.
Мы оказались посреди залитого светом зала. Впереди, на довольно приличном расстоянии, находилось возвышение с тремя тронами. Складки тяжёлой синей ткани обрамляли все три сидения, гармонируя с ковровой дорожкой.
На среднем, самом высоком троне, расположилась молодая женщина в длинном белом платье, с удивительно светлыми волосами и в высокой короне. Но взгляд мельком скользнул по ней.
Я вздрогнул и едва сдержался, чтобы не броситься вперёд. У её ног на низенькой скамеечке примостилась фигурка ребёнка.
Это была Марта.
Глава 25. Бесконечная тишина
Тутти
Памятуя о странных словах, сказанных духами-помощниками, я на подходе к городу вынул из поясного мешочка кошинку. Собрал свои тревогу и возбуждение - и поджёг листья глазами.
Ветер окружил меня, прибил пепел к земле. Я снова увидел Мунзяду, Мерця и Янгуму. Они ничего не сказали. Но по их жестам я понял, что они знают – я их вижу. Еон немедленно заинтересовался, что я сделал сейчас. Пришлось объяснить.