— Ты специально познакомилась со мной?
Собственная наивность жгла не хуже каленого железа.
— Конечно. Нужна была марионетка, а где ее взять? В Риме меня каждая собака знает. А тут такая удача! Иностранка, да еще танцовщица! А как отплясывала. Сам Цезарь не мог отвести глаз. Вот за это умрешь, как ты сказала? Изощренно?!
— Ну и сука же ты.
Пару оплеух взбесили и деморализовали одновременно. Похоже, горе-палач стремился во всем угодить римлянке. Забыв о травмах, Фани взвилась, как укушенный бешеной собакой берсерк. Проворность не помогла толстяку увернуться от увесистых пинков. Казалось, озверевшая жертва готова отгрызть себе руки, чтобы кинуться убивать. Противники ошалело хлопали глазами, не решаясь приблизиться.
— Как смеешь поднимать руку на женщину! Слабосильный червяк с заниженной самооценкой!
Нога просвистела в сантиметре от цели. Легкие едва не взорвались от недостатка воздуха, но Фани ни на миг не прекращала отчаянные попытки вырваться и жестоко отомстить.
— Разве бил? Так поучил слегка уму-разуму. Видала бы ты мою мамашу, после того, как отец с ней «говаривал». Лицо походило на раздавленную сливу.
Неловкое оправдание ни на миг не утихомирили разбушевавшуюся фурию. Казалось, даже блондинистые локоны потрескивали от разрядов крошечных молний.
— Нашел чем гордиться! А ну подойти ближе, трус!
— Ага, сейчас! Жаль нельзя портить товарный вид, а то б подергалась у меня! Продать такую горячую штучку на арену смерти, на редкость удачная идея.
— А ты хотел отправить ее на невольничий рынок близ храма Кастора. Выручили бы всего несколько монет, а так нас ждет незабываемое зрелище. — Поддакнула Юлия. То ли сломанный нос, то ли неверность Цезаря не давали ей покоя.
Силы покинули внезапно. Азарт сменился апатией. Боль острой волной накатила с новой силой. Такое ощущение, что вывернули наизнанку, да так и оставили. Фани почувствовал тошнотворное головокружение надвигающейся паники. Ужас костлявой рукой сжал горло.
Словно гиена, почувствовавшая обессиленную добычу, танцовщица закружила вокруг полуобморочной девушки.
— А ты понравилась Юлию. Не зря меня терзали плохие предчувствия. Но копье того стоило. Не так ли?
Информация наше все. Не поднимая головы, блондинка чуть слышно спросила:
— Что это за артефакт?
— Этим копьем по легенде божество по имени Гор убил крокодила, в обличии которого скрывался убийца отца — Сет. Металл впитал божественную кровь и стал просто бесценным носителем энергии мироздания.
— Зачем оно Цезарю?
— Тебе это знать не обязательно.
— То есть тебе не сообщили. — Не удержалась от шпильки Фани. По злобной гримасе римлянки поняла, попала не в бровь, а в глаз.
Словно красуясь, Юлия вынула из-за пазухи знакомый сверток, повертела в руках наконечник копья и стала медленно расчесывать волосы. Фани глядела во все глаза. Удержаться от вопроса не смогла:
— Что ты делаешь?
— Я еще невеста. А этот обломок много лучше трофейного копья из амфитеатра.
— Не понимаю.
Римлянка закатила глаза.
— Если незамужняя девушка расчешет волосы копьем обагренным кровью убитого гладиатора, то вскоре выйдет замуж. Муж будет сильным и смелым, а дети — любимы богами.
- Ересь. — Недоверчиво фыркнула блондинка. Юлия бросила исподлобья недобрый взгляд, а голос звучал точно шипение кобры.
— Тело воина и копье символизируют единение двух начал: мужского и женского. То, что для омоложения богачи умываются кровью убитого гладиатора удивления не вызывает, а когда девушка волосы расчесала — тут же косые взгляды.
«Вообще-то про способы омоложения римских матрон я была не в курсе»
Бдительность терять не следовало. Воспользовавшись минутным замешательством, Юлия бросилась пантерой и ловко перехватила ноги, повиснув всем телом.
— Давай.
Толстяк силой разжал Фани челюсти и влил в горло, резко пахнущее снадобье. Дабы не захлебнуться, пришлось глотать, кашлять и вновь глотать.