Съежившуюся жертву грубо поставили на колени. Руки связаны за спиной, а на голове — мешок. Несчастное создание жалобно замычало и попыталось извернуться. Тщетно, жестокие руки действовали уверенно. Сорвали мешок и освободили от кляпа. Надсадный кашель, испуганное поскуливание и то, как человечек озирался, заставило Фани пошарить в поисках палки. Земля забилась под ногти, дерн колол нежную кожу, но пальцы уверенно обхватили увесистый булыжник.
Один из палачей дернул страдальца за волосы, заставив запрокинуть голову, прошипел:
— Последний раз спрашиваю, куда девала оружие «Проклятых»?
— Я егог даже не видела! Не знаю, о чем ты говоришь, человече! Убей или отпусти! Сил моих больше нет!
«Кто эта несчастная? За что ее?»
— Врешь, змея! Сейчас запоешь по-другому! Твой отец тоже все отрицал, но недолго.
— Он не виновен! Что вы с ним сделали, изверги?! — Сорванный голос дрожал. Несчастную колотило от ужаса, но глаз не опускала, давно отчаявшись вызвать хоть толику сострадания. Пощечина заставила завалиться на бок. Крик боли, как удар плетью. Слез не осталось. В груди разливалось глухое смирение. Так бывает, когда предчувствие смерти уже не обманывает.
— После того как извели детей в дальнем поселении, перешли в наше? Но мы не жалкие гунны-дикари. Наш род берет начало от великих посланцев света и тьмы! О приходе демонов нас предупредили великие друиды.
«Сколько пафоса. Страшно, когда во главе общины стоит фанатик»
— Нет. Вы заблуждаетесь! — Обреченно простонала жертва.
— Боги явили нам убийц, указав причину. С помощью меча вы околдовали и принесли в жертву сотню детей. «Месть пестрого демона»! Под таким именем ваш чудовищный поступок войдет в историю.
— Нет и еще раз, нет! — Истеричные нотки все больше проскальзывали в речи девушки. — Мы помогли людям — спасли от нашествия крыс! Нас обманули. Посулили хлеба и одежду, а в итоге прогнали взашей. Детей мы не трогали.
— Согласен, не дело обманывать человека, когда он славно потрудился. Твой отец с помощью меча избавил поселение от крыс, но потребовал непомерную плату — свитки древних великанов. Вы просчитались. Даже ценой жизни друиды будут хранить тайны богов.
— Это ложь. Мы просто ушли.
— Чтобы вернуться ночью и увести одурманенных малышей. Вас видели. Свидетель на краеугольном камне «Перворожденных» клялся, что видел как мечом «Проклятых» вы секли их головы. Один за другим. А тела скидывали в болота. Соглядатай принес изгвазданный в тине кожаный браслет одного из погибших.
— Да, мы видели детей, но к их гибели не имеем никакого отношения. Они дико кричали, точно одержимые и бежали толпой в сторону ущелья. Внезапно с гор сошли потоки грязи и уволокли тела к болоту.
— Созналась, наконец! — С мрачным удовлетворением выплюнул предводитель.
— Нет! — Не слово — стон.
Вдруг от толпы отделился еще один и поднял с земли какой-то предмет.
— У тебя котомка моего племянника.
— Мы много дней питались одними кореньями, а там был хлеб!
Неподалеку угрожающе чернел мужской силуэт.
— Так… так… жалкие собаки на моей земле.
Вместе с группой вероятных убийц вздрогнула и Фани. С тихим вздохом прижала она круглый как картошка камень к груди.
«Аттила»
— Проклятый Атли! — Испуганные крики, перемежались со звуками обнажающейся стали. Вжикнула тетива лука. Неуловимым движением мужчина отразил стрелу, усиливая панику.
Те, что стояли ближе подхватили безропотную жертву под руки и метнулись в сторону лесной чащи. Только вопли помогли проследить направление. Остальные приготовились сражаться. Фани вскочила и заметалась, не зная, куда кидаться в первую очередь. Звон оружия, скрежет и яростные проклятия навели на мысль, что влезать безоружной в кровавые разборки чревато неприятными последствиями. Легконогой ланью бросилась вдогонку за теми, что скрылись. Бежать, перепрыгивая через многочисленные препятствия, пришлось в кромешной тьме: густые кроны погасили луну и звезды. Что вело вперед, указывая путь, впоследствии так и не поняла.