вор в Страсбурге (текст его опубликован)35, где прямо заявили, что борьба за создание «единой политической и социальной Европы» является их, то есть русских масонов, первостепенной задачей. Даже при самом благожелательном отношении к масонам и масонству нельзя не признать, что от декларации этой здорово попахивает старым масонским планом расчленения России, ибо в том виде, в каком она сохраняется на конец XX в., в Европу Россию никто не пустит; для этого она еще слишком сильна и велика. Явно масонским душком веет в связи с этим и от демократических планов дальнейшей федерализации России и превращении ее в 30—40 самоуправляющихся республик и краев, после чего распад государства был бы в принципе неизбежен. Все это видно, как говорится, даже невооруженным глазом и не может не вызывать отторжения у людей. Отсюда и неурядицы в русских ложах либерального масонства.
Но масонство на Западе, в том числе и во Франции, отнюдь не исчерпывается так называемыми либеральными ложами. Существует, более того, в мире оно как раз и является преобладающим, еще и так называемое регулярное, или «правильное», масонство, тесно связанное с Великой ложей Англии и ориентирующееся на традиционные масонские ценности нравственного порядка и сторонящееся, по крайней мере, формально от активного участия в политической борьбе. Во Франции это направление представляет Великая национальная ложа.
Штаб-квартира Великой национальной ложи Франции расположена в одном из пригородов Парижа — Нейи. «Если у человека на банковском чеке видно, что он проживает в Нейи, — рассказывает побывавший здесь журналист, — документов у него уже никто не спрашивает. Адрес — солидная рекомендация. Великая национальная ложа Франции прописана в Нейи на бульваре Вино, дом 66. В уютном дворе, который с улицы не виден, стоят машины. По маркам можно сказать, что их владельцы далеко не бедные. Великая национальная ложа Франции, вот и вся вывеска при входе в штаб-квартиру ложи — одной из самых влиятельных во Франции и самых при этом проамериканских. На проходной, где никаких служителей нет, об этом напоминают американские масонские календари и поздравительные открытки»36.
Неудивительно поэтому, что именно это послушание как раз и нашло наибольший отклик среди масонствующей московской интеллигенции. Причем пример в этом отношении подал не кто иной, как сам Великий мастер ложи «Северная звезда» Великого Востока Франции Г.Б. Дергачев, можно сказать, перебежавший из нее в более перспективный масонский орден. 14 января 1992 года он был торжественно посвящен в так называемое «регулярное», то есть законное, признаваемое Великой ложей Англии масонство, представленное мастерскими «Великой национальной ложи Франции».
Регуляризирование это стоило немалых денег. Спонсировал
мероприятие некий «невероятно богатый русский еврей». Ведь один только шитый золотом запон Г.Б. Дергачева обошелся в 6 тысяч долларов. Роскошный черный костюм, белая сорочка, галстук, ботинки и даже носки новоявленного Великого мастера — все было приобретено «братьями» в самых дорогих московских магазинах. Не стоит забывать: смокинг, бабочка и соответствующая сорочка с запонками — непременный атрибут, своего рода рабочая одежда или спецовка «вольного каменщика», так же как и длинное вечернее платье для его спутницы37.
Самое деятельное участие в подготовке этой акции принимал «могучий, державный лейтенант и великий командор» «Великой национальной ложи Франции» Михаил Васильевич Гар-дер. Именно он, а не кто другой растолковал Г.Б. Дергачеву и его супруге их ошибку, связанную с их ориентацией на атеистический Великий Восток Франции. «Михаил Васильевич, — пишет Е. С. Соболева, — в течение получаса растолковал нам, что все наше отчаяние от ошибки! Русское, мол, масонство всегда было религиозным, проникнутым духом Православия. Это было истинное, настоящее, регулярное масонство Древнего и принятого шотландского устава! Там действительно — идеалы братства, любовь, взаимопомощь, собственное личностное самосовершенствование... Цитаты из Новикова, рассказы про жизнь Гамалеи, Кутузова и декабристов, про Пушкина и Толстого, про Максимилиана Волошина...»
Г.Б. Дергачев был сбит с толку, растерян, смущен. «Вроде бы правда — на стороне Гардера. За ним — выход за пределы Франции, Всемирный орден, истинные, а самое главное, русские традиции и идеалы. Наконец, авторитет самого Михаила Васильевича среди «вольных каменщиков» так высок, что совершенно очевидно — он-то и денег на развитие русского «братства» добудет, и вообще, все организует, пробьет все стены, во всем поможет... Но ведь перейти в другое «послушание», «регуляризироваться» — это значит бросить уже созданное, наработанное и начать все сначала, с нуля. «Востоковцы» расценят это как предательство, измену, не простят, будут мстить, озвереют...»