Воздвигнутое на фундаменте христианского учения в про-^тантской трактовке, масонство впитало в себя «ясно различи-
мые черты иудаизма, обрядности духовно-рыцарских орденов и средневековых строительных братств. Чувствуется и влияние возникших ранее сект баптистов и квакеров»36. Обстоятельство это нисколько не мешает, однако, масонам (речь не идет здесь об атеистических ложах «Великого Востока Франции») неизменно выставлять себя как добрых христиан. «Истинный масон почитает Бога как творца и правителя мира. Он избегает всего, что может быть противно сему почитанию; признает святость религии христианской. А точным исполнением правил ее доказывает, что сердце его исполнено высокого учения Святого Евангелия и нравственный закон избирает он правилом поступков своих», — читаем мы в «Законах Великой ложи «Астреи» 1815 года)1.
Цели франкмасона, гласит «Нравоучительный катехизис истинных франкмасонов» (1891), те же, что и цели истинного христианства: любовь к Богу «паче всего» и к ближнему, как к самому себе, или еще более, молитва и упражнения воли во исполнение христианских заповедей, как-то: любить врагов своих, делать добро ненавидящим тебя, молиться о тех, кто гонит тебя, подставлять другую щеку, если ударят по одной, и прочее38. Однако на самом деле масонство уже с первых своих шагов показало себя как сила, резко враждебная официальной католической церкви, и шире — ортодоксальному христианству вообще. Иначе, впрочем, и быть не могло, ибо современное масонство — прямое порождение еретического духа эпохи Реформации в Европе.
«Никакие ссоры по случаю политических мнений, вероисповеданий и разноплеменности да не дерзают приблизиться к вратам ложи, ибо как братья-масоны, мы все исповедуем одну и ту же древнейшую, общую, в течение многих веков не изменившуюся веру; и квадрат, отвес и уровень напоминают нам долг наш жить со всеми людьми, какой бы науки не были, в братстве и любви», — гласит масонский закон39. «Древнейшая, общая, в течение многих веков не изменившаяся вера», о которой здесь идет речь, это, конечно же, не католицизм, иудаизм или протестантизм, а некая новая, нравственная, универсальная масонская религия, или, проще говоря, обычная ересь. Неудивительно, что уже с первых шагов масонство показало себя как один из наиболее стойких оппонентов католической церкви, отстаивая секуляризацию мира и перестройку его на так называемых прогрессивных, рационально-космополитических началах. И церковь сразу же это почувствовала. Уже в 1738 году вступление в масонскую ложу было запрещено католикам под страхом отлучения от церкви.
«Эта секта является сатанинской, проповедущей учение, повторяющее грехопадение Люцифера (ангел, отпавший от Бога, воплощение зла. — Б.В.)», — заявил в своей энциклике 1738 года с осуждением масонства папа римский Климент XII. Резко отрицательно по отношению к масонству неоднократно высказывалась и Русская православная церковь. «Под знаменем масонской звезды, —
писал в 1932 году митрополит Антоний (председатель Архиерейского собора Русской православной церкви за границей), — работают все темные силы, разрушающие национальные христианские государства. Масонская рука принимала участие в разрушении России»40.
В этом же духе высказываются и патриотически настроенные современные православные иерархи (митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн), определяющие масонство как «тайную интернациональную мировую революционную организацию борьбы с Богом, церковью, с национальной государственностью христианскою»41. Даже такой, казалось бы, духовно близкий к либералам человек, как Николай Бердяев, и тот вынужден был признать антихристианскую сущность масонства. «Сейчас масонство очень разнообразно, — отмечал он (1926). — Так, в странах Латинской Америки и католических: во Франции и Италии масонство прежде всего имеет антицерковный и антихристианский характер. Таков, по-видимому, Grand Orient (Великий Восток. — Б.В .) во Франции. В Америке и Англии масонство имеет характер, по преимуществу, протестантско-христианский; есть даже епископы среди масонов... Сейчас в масонской идеологии преобладает антихристианский гуманизм»42.
И хотя далее Н.А. Бердяев оговаривается, что «не всегда так было и не везде», вывод его об антихристианском гуманизме масонства очень важен, так как расставляет, кажется, все точки над «Ь>. Да и сами братья не всегда считают нужным скрывать своего отрицательного отношения к христианству. «Мы, масоны, — говорят они, — принадлежим к роду Люцифера. Треугольник вместо креста. Ложа вместо церкви». Неудивительно, что сатанинские ложи на Западе не такая уж и редкость. На собрании одной из них присутствовал в январе 1924 года православный русский масон из эмигрантов Н.П. Вакар — член русской ложи «Астрея». Организованная французскими братьями церемония прославления сатаны произвела на него, как человека верующего, такое тяжелое впечатление, что он даже счел необходимым обратиться по этому поводу за разъяснениями к руководству своей ложи43. Впрочем, и без разъяснений было ясно, что верующему, а тем более православному человеку, среди братьев Делать нечего. В итоге Н.П. Вакар вынужден был прекратить свои дальнейшие посещения ложи.