офицеров. Ранние ростки русского масонства особенно возможны во флоте, так как флот был создан всецело по западному образцу и под западным влиянием»6.
Однозначно относил основание первой масонской ложи в России к 1717 году и А.Н. Пыпин7. Заслуживают внимания в связи с этим и выдержки из работы по истории английского масонства Роберта Гульда, опубликованные в 1917 году в журнале «Море». «Согласно русским преданиям, — говорится здесь, — масонство в этой стране возникло ранее Великой ложи Англии (1717), так как имеются серьезные данные, что Петр Великий был посвящен сэром Христофором Урэном и что еще до конца XVII столетия существовала ложа с Лефортом в должности управляющего мастера и Гордоном и Петром в качестве старшего и младшего надзирателей». Христофор Урэн, или Врэн, был главным смотрителем собора Святого Павла в Лондоне в 1698 году, то есть во время посещения Петром I Англии. Более того, в это время Христофор Врэн действительно был избран председателем лондонского общества каменщиков, и с этой точки зрения полностью исключить возможность посвящения им русского царя в масонство в принципе нельзя. Другое дело, насколько серьезно сам Петр отнесся к этому гипотетическому событию. Что же касается Р. Гульда, то он относился к этой версии скептически8.
Оно и понятно, так как документального обоснования версия о масонстве Петра не имеет. Но возникновение ее легко Объяснимо. Дело в том, что российские масоны всегда считали <?ебя (и не без оснований) прямыми продолжателями дела Петра #еликого по перестройке России по западным образцам. Только |Йетр I стремился переустроить ее в экономическом и культурном отношении, в то время как братья-масоны мечтают перестроить ее в духовном плане9. Конечно, масоны в России во времена Петра I, быть может, и были, однако первое документальное упоминание о существовании масонской ложи в нашем Отечестве относится только к 1731 году в связи с назначением Щеликой ложей Англии капитана Джона Филипса Провинциальным Гроссмейстером для России10.
В 1741 году его сменил новый гроссмейстер — генерал русской службы Джеймс (Яков) Кейт, очень скоро (1744), впрочем, навсегда покинувший Россию11. Но русскими эти ложи, состоявшие из подвизавшихся в Санкт-Петербурге англичан, были, конечно же, только по месту их работ. Никаких указаний на то,
среди масонов этих были русские люди, у нас нет12. Учиты-ВДЯ широкое распространение масонства в это время в Германии ^засилье немецкого элемента в царствование Анны Иоановны, *$>Жно предположить существование в России того времени и ||^ЦКИХ Л°Ж ^ДНаК° сведени^ ° их Деятельности не сохрани-
ill.. Первые масонские ложи в России, как уже отмечалось, со-
стояли из подвизавшихся в это время здесь иностранных специалистов и купцов. Такого же характера были, как можно предположить, и известные нам иностранные ложи Петербурга 1750-х — начала 1760-х гг.: «Скромности» (1750), «Постоянства» (1762), «Счастливого согласия» (1762) и другие13. Что касается масонских систем, по которым работали эти ложи, то едва ли они отличались от систем, по которым работали ложи в Англии, Франции и Германии.
Первой ложей, возникшей в России в XVIII веке, автор уже упоминавшегося нами «Краткого очерка истории масонства в России» (1827), член петербургской ложи «К коронованному пеликану» Карл Л...р считал елагинскую ложу «Скромности» или «Молчаливости», возникшую в Санкт-Петербурге в 1768 году14. Однако А.Н. Пыпин счел возможным отнести ее возникновение к гораздо более раннему времени (1750) и считал иностранной15.
В целом историю русского масонства XVIII века условно можно разделить на два периода. Первый из них (1731 —1770-е гг.) — это период становления и укрепления масонских лож на русской почве. Само масонство в эти годы было скорее модой, чем потребностью определенной части русского общества. Преобладающим было масонство английское первых трех степеней. Второй период (конец 1770—1780-е гг.) — это, безусловно, время расцвета русского масонства, господства в ложах мистики и повсеместного распространения так называемых рыцарских или высоких степеней: шведская система и розенкрейцерство.
Исключить, что наряду с иностранцами в петербургских ложах 1730—1740-х гг. могли попадаться и отдельные представители русских родов, нельзя. Однако согласно имеющимся источникам первые посвящения русских людей в масонство произошли все же не в России, а за границей. Речь идет о показаниях в Тайной канцелярии действительного камергера при дворе императрицы Елизаветы Петровны графа Николая Александровича Головина — внука знаменитого фельдмаршала и генерал-адмирала Петровского времени Федора Алексеевича Головина, взятых у него 22 февраля 1747 года. Дело в том, что за границей Николай Головин служил некоторое время волонтером прусской армии, и Елизавета Петровна заподозрила в нем агента прусского короля Фридриха II. Подозрения эти не подтвердились. В то же время Н.А. Головин показал, что вступил за границей в масонскую ложу, и назвал среди известных ему масонов младшего брата фаворита императрицы графа Алексея Григорьевича Разумовского — Кирилла Разумовского, а также братьев Захара и Ивана Чернышовых. Посвящение их в заграничных ложах состоялось в 1741 — 1744 годах16.