- Ты права, - ответила она, будто бы не замечая пренебрежение в тоне Либерти, - проходите в дом.
Никто из девушек старался не показывать мучительного волнения, которое банально сдавливало горло и не давало возможности ровно дышать. Каждый пытался скрыть свою тревогу, как мог. Либерти скрывала свой страх за маской раздражения, Гарнет делала опытки улыбаться и даже шутить, а Кристин просто старалась завести короткий разговор хоть с кем-то.
- Так ты тоже одна из них? - спросила она, проходя по узкой тропинке, вымощенной из белого камня, к деревянной двустворчатой двери.
- С недавних пор, но да, одна из них, - ответила Гарнет, оглядываясь по сторонам.
Она прикоснулась к ручке массивной двери и потянула ее на себя. Из дома послышалось множество оживленных голосов, которые беспрерывно разговаривали между собой. Переступив порог, девушки увидели перед собой просторный холл, который был обставлен белой и бежевой мебелью.
- Не слишком ли оживленно для закрытой базы мятежников? - спросила Либерти, не обращаясь конкретно ни к кому.
Продолжая осматривать здание, Кристин заметила стойку, за которой стояла черноволосая девушка и протягивала связку ключей двум парням с чемоданами в руках. В другом конце зала она заметила нескольких женщин, которые сидели в плетеных креслах, разговаривали между собой и пили, видимо, красное вино. И лишь в тот момент, когда прямо перед девушкой открылся лифт, с которого вышел высокий статный мужчина в белой и, к тому же, идеально выглаженной форме консьержа, она поняла, что они находятся в отеле. Гарнет молчала ровно до того момента, пока две пары глаз, в которых мелькало полное непонимание, не воззрились на нее.
- Не понимаю, почему вы так удивлены, - сказала она, пожимая плечами. - Если хочешь спрятаться, то лучше всего сделать это в самом видном месте. Нам, кстати, сюда.
Гарнет указала пальцем на лифт, который якобы предназначался для администрации гостиницы. Кристин и Либерти переглянулись между собой и, не сказав ни слова, пошли за Гарнет которая потихоньку начинала хмурить брови из-за медлительности девушек. Зайдя в лифт, они принялись незаметно рассматривать его, будто бы думали найти что-то эдакое, что сможет подтвердить тот факт, что они действительно находятся там, где вынуждены скрываться все те люди, которые не угодили власти своим желанием творить. Когда кабина неожиданно затормозила и ее двери распахнулись, все трое оказались в мрачном коридоре, в котором не было и намека на свет.
- Идите за мной, - сказала Гарнет немного командным тоном.
Видимо, девушка уже выучила каждый поворот, ведь даже в кромешной тьме можно было понять, что она передвигается абсолютно уверенно. Кристин вцепилась в руку Либерти, думая, что если она выпустит ее из своей, то навеки потеряется в этих беспросветных коридорах. Пусть даже ее глаза уже давно привыкли к темноте, ей всё ещё не удавалось различить хоть какие-то силуэты или очертания предметов, но она успокаивала себя тем, что, вполне возможно, эти проходы просто состоят из голых стен. Неожиданно вдалеке Кристин заметила несколько мигающих огоньков. Позже оказалось, что то самое сияние шло от крошечной панели. Гарнет быстро ввела какую-то комбинацию, которую, как бы не хотелось, невозможно было запомнить с первого раза, и девушки услышали тяжелый звук отодвигающейся в сторону двери. Из проема, который образовался в стене, сразу же полился свет, слишком непривычный для глаз после того сумрака, в котором они шли несколько минут. Только ни Либерти, ни Кристин не ожидали, что из одного лабиринта они попадут в другой. Они вновь шли по коридорам с чисто выбеленными стенами, только в этот раз на потолках уже висели самые обыкновенные лампочки, которым, по непонятным причинам, удавалось освещать все эти переходы. В какой-то момент Гарнет остановилась перед широкой дверью, которая, будто бы была вылита из свинца. Девушка вновь ввела хитрое сочетание из странных символов, которые были изображены на панели управления, и дверь отворилась.
- И как говорят в подобных случаях, - проговорила она, делая плавный реверанс, - добро пожаловать.
Когда девушки зашли внутрь, перед ними предстала небольшая комната, стены которой, казалось, как-то на досуге разрисовал Пит Мондриан. Почти что у самой двери на стуле сидела девушка, мечтательно водя кистью по мольберту, изображая на полотне портрет какого-то незнакомого парня. В противоположной стороне на полу, сложив ноги в позе лотоса, расположился худощавый парень, который держал в руках слегка потрепанную книгу. Либерти сделала пару шагов вперед, но, даже прищурившись, ей никак не удавалось рассмотреть, какую же книгу читает один из повстанцев. Кристин, проследив за взглядом подруги, сразу же сказала: