— Не забывай, — заговорила Кали, — что Пол был просто орудием. Настоящий убийца — это Призрак.
Джиллиан вытерла слезы:
— Значит, я должна его отыскать. Где он находится?
— Этого никто не знает, — ответил Андерсон. — Если только Хал нам не скажет. Как, Хал? Есть ли у Призрака тайное убежище? Запасной вариант?
Макканн покачал головой:
— Вы ведь знаете, где я был… Кроме того, подобная информация выходит далеко за рамки моей компетенции.
— Тогда мы должны сосредоточиться на его поисках, — заявила Джиллиан, хотя у нее подрагивал подбородок. — А потом я его убью.
— Это нереально, — возразил Андерсон. — Он превосходно защищен. Как бы нам ни хотелось уничтожить «Цербер», есть более неотложное дело. Мы должны остановить Жнецов. Проблема в том, что Совет считает эту проблему решенной. Возможно, они прислушались бы к словам Хала.
Макканн явно чувствовал себя не в своей тарелке, но Джиллиан, вскочив на ноги, избавила его от необходимости отвечать.
— Нет! Призрак виновен в гибели моего отца, и я буду его искать!
— Подожди, — попытался успокоить ее Хендел. — Давай это обсудим.
Однако было уже поздно. Джиллиан решительно направилась к выходу. Хендел, намереваясь пойти за ней, тоже поднялся, но Кали предостерегающе подняла руку:
— Оставь ее. Она слишком расстроена. Дай ей немного успокоиться, и тогда она сможет прислушаться к голосу разума.
После ее слов возникло неловкое молчание, которое нарушил Макканн. Он тоже поднялся:
— Если вы не возражаете, я пойду.
Кали нахмурилась:
— Он работает на «Цербер». Может, стоит позвонить в службу безопасности?
— Зачем? — резко спросил Хендел. — Рассказ Макканна — наше единственное доказательство. И что помешает ему изменить свою историю?
— И правда — что? — вслух произнес Лэнг, глядя как Макканн выходит из квартиры.
Призрак наблюдал, как бледная луна оторвалась от изломанной линии горизонта и начала описывать очередную дугу по усыпанному звездами небосклону. Спутник миллионы лет назад был захвачен силой притяжения планеты, да так и остался ее пленником. И их отношения, думал Призрак, очень напоминают ситуацию, в которой оказалась человеческая раса. Люди тоже вынуждены держаться на орбите более мощного тела, в данном случае галактического сообщества, на которое они не могли повлиять, зато сами испытывали все возрастающее давление. Настолько сильное, что он сомневался, была ли Система Альянса — организация, представляющая в Цитадели людей, — истинно человеческой.
Процесс интеграции всегда преподносился как выигрыш. Но за него приходилось платить компромиссами. Тысячами мелких и на первый взгляд невинных уступок, соглашений и «пониманий», которые в совокупности подтачивали независимость человеческой расы. И поэтому действовать надо было незамедлительно. Если «Церберу» не удастся быстро принять меры, то, ради чего он был создан, исчезнет.
Звонок вызова прервал размышления Призрака. Развернувшись в кресле, он увидел на мониторе лицо Кая Лэнга. Окружающей его обстановки видно не было.
— У меня есть для вас новость.
Призрак взял из портсигара сигарету.
— Что за новость?
— Хал Макканн жив.
Призрак сделал затяжку.
— Ты уверен?
— Точно. Он объявился в Цитадели в компании дочери Грейсона и бывшего шефа безопасности Академии Гриссома. Все они встретились с Дэвидом Андерсоном и Кали Сандерс. У меня имеется чип с полной записью встречи.
— Покажи запись.
Наблюдая за Джиллиан, Макканном и остальными, Призрак проигрывал в голове десятки сценариев и к концу просмотра принял решение.
— Жаль, но Макканн питает пристрастие к игре. Рано или поздно он обязательно попадет в какую-нибудь неприятность. В данный момент он может попасть в поле зрения Совета, а может и не попасть. Его могут использовать для дискредитации «Цербера».
Возникла короткая пауза. Лицо Лэнга оставалось абсолютно бесстрастным, но Призрак давно знал своего оперативника и не мог не заметить легкое напряжение в его взгляде и в манере держать голову.
— Насколько я помню, вы были друзьями… Послать для исполнения санкции кого-то другого?
— Мы пару раз вместе выпивали. И играли в карты на станции. Друзья — это слишком сильно сказано.
Призрак выпустил в голографическое изображение струю дыма. Картинка дрогнула.
— Значит, ты не возражаешь?
— Нет.