Конечно же, место Касии было на камбузе — хотя она тоже участвовала в разделке и засолке выловленной рыбы. А потому у молодых людей часто находилось время на разговоры. Робинтон призывал на помощь всю свою проницательность и веселость, вспоминал самые забавные истории, лишь бы развеять печаль, по-прежнему таившуюся во взгляде девушки. А по вечерам или когда корабль шел от одного места лова к другому Робинтон устраивался поближе к Касии, и они коротали время за пением. Он старался, чтобы его баритон и ее сопрано гармонично сливались в дуэт. А еще он выучил несколько рабочих песен, которые любили тиллекские рыбаки.
Самым ярким впечатлением той недели стала для Робинтона встреча с корабельными рыбами, любившими, как сказал капитан Гостол, сопровождать рыболовецкие суда.
— Это старина Шрам, — сказал капитан, указывая на одну из рыб. И действительно, на носу рыбы, напоминавшем формой бутылку, можно было разглядеть шрам. — Где-то он им обзавелся?
— А что, они поют? — поинтересовался Робинтон, заслышав звуки, раздававшиеся, когда корабельные рыбы выпрыгивали из воды.
— Нет, этот звук получается сам собою, когда воздух проходит у них через дыхало, — сказал Гостол. — Хотя я знаю случаи, когда эти рыбы спасали людей, выпавших за борт.
Он помолчал, потом кивком указал на середину палубы.
— Шторм тогда выдался слишком сильный, и спасти парня не было никакой возможности. Жалость какая! Хороший рыбак. Славная девушка. Нельзя, чтобы она так долго чахла от горя, а?
Капитан искоса взглянул на Робинтона, и на загрубелом лице моряка заиграла лукавая улыбка. Робинтон рассмеялся.
— Если учесть, сколько парней так и вьются вокруг нее, вопрос только в одном: на кого она изволит указать пальцем!
— Ты так думаешь?
Потом Гостол вновь указал на стаю корабельных рыб.
— О, а вон у той опять малыш. Вон у той, с пестрым рылом. Видишь?
Рыба, на которую указывал капитан, взлетела над водой и издала странный, скрипучий звук; казалось, будто она понимает, что люди ею восхищаются, и обращается к ним. Малыш, доросший лишь до половины размеров мамы, изо всех сил старался от нее не отстать.
— А что, они постоянно держатся в определенном районе моря?
— Думаю, да. Но мы их узнаем — это точно. — Капитан вздохнул, чего обычно за ним не водилось. — Приятно на них посмотреть. Иногда… — сказал он, положив руку на поручни. — Иногда мне кажется, они что-то вроде… — Гостол изобразил рукой нечто неопределенное. — Кажется, будто они ведут нас, а мы за ними следуем, потому что они знают, где больше всего рыбы.
— Что, правда?
Робинтон тоже оперся об поручни, словно желая придвинуться поближе к прыгающим корабельным рыбам; а те продолжали скрипеть и квакать, как будто старались что-то ему сказать — а он не мог их понять…
— Они приносят удачу — это точно. Это всякий рыбак скажет. Им всегда отдают часть улова.
Капитан резко выпрямился, вглядываясь в воду.
— Внимание! Мы плывем прямо на косяк краснорыбин! Хорошая еда — краснорыба. И для засолки хороша.
Он принялся выкрикивать распоряжения команде, готовившейся забросить сети.
Робинтон и сам уже увидел справа по борту большой косяк рыбы. Лоснящиеся, плотные тела длиной с его предплечье, шкура в серых полосах, тупые морды, выпученные глаза… Робинтону никогда еще не приходилось видеть такую прорву рыбы. Нет, конечно же, он рыбачил в детстве, в холде Пири — но чтобы столько рыб сразу, в одном месте!.. Как они двигаются, не сталкиваясь? Есть ли у них вожак, как у стадных животных? Или их ведет какой-то инстинкт наподобие драконьего — ведь драконы никогда не сталкиваются друг с другом, даже выходя из Промежутка строем? Это зрелище просто очаровало его.
Тут Гостол проревел приказ, и Робинтон, позабыв размышления, помчался управляться с сетями.
Как оказалось, это был последний погожий день. Откуда-то набежали тучи, и пришлось работать под проливным дождем, делавшим и без того нелегкую работу еще более трудной. Робинтон дошел до полного изнеможения; все его тело ныло, протестуя против такого обхождения, рук он почти не чувствовал. А потому, когда у них все-таки выдалась минута отдыха после вечерней трапезы и его попросили сыграть, Робинтон достал свою верную дудочку — с ней больные пальцы хоть как-то могли совладать.