— Не лорды и не предводители Вейров должны принимать такие решения, — ответил Ф'лар молодому человеку, — а другие мастера. Так считает Фандарел, и я с ним согласен.
— Тогда что же тормозит дело? Все мастера соберутся на моей свадьбе в Телгаре. Пусть они решат раз и навсегда — и оставят Бендарека в покое! — Расстроенный Асгенар всплеснул руками. — Надо наконец узаконить его собственную мастерскую. Все заинтересованы в его продукции, но вопли и крики только мешают ему делать важную работу!
— Любое решение, способное подтолкнуть нас вперед, будет верным. — «Особенно сейчас», добавил про себя Ф'лар, вспомнив об утренних событиях. — Однако изменения беспокоят некоторых лордов и предводителей Вейров. Иногда я думаю, что лишь цеха ремесленников заинтересованы в прогрессе. Лишь они способны проявлять достаточную гибкость и правильно судить, что для нас полезно, а что — нет. Тогда как властители холдов и... — Ф'лар внезапно замолк.
К счастью, с севера показался еще один скороход. Молодой бегун тяжело дышал, ноги его дрожали. Он миновал зеленого дракона, направившись прямо к своему лорду.
— Господин, северный район очищен. Выжжены три норы, все в порядке.
— Молодец, парень. Ты отлично бегаешь.
Юноша, покраснев от похвалы и натуги, отсалютовал вождю Бендена и своему лорду. Затем, сделав несколько глубоких вдохов, он перешагнул через распростертого на земле первого посыльного, наклонился и стал массировать ноги.
Асгенар улыбнулся Ф'лару.
— Не стоит снова повторять все, что связано с цехом Бендарека. Мы согласны в главном. Если бы только удалось доказать это остальным!
Коротко рыкнул Мнемент'. Он передал, что, по сообщениям воздушных патрулей, небо очистилось. Бронзовый так важно протянул Ф'лару переднюю лапу, что Асгенар расхохотался.
— Кажется, нас поторапливают, — заметил он. — Ну, когда же нам ждать следующей атаки?
Ф'лар покачал головой.
— Тут остается Ф'рад. Думаю, у тебя есть дней семь передышки. Если будут новости, я сообщу.
— Ты прилетишь на праздник в Телгар через шесть дней?
— Непременно! Иначе Лесса снимет с меня скальп!
— Передай привет твоей госпоже!
Мнемент' вознесся в небеса по пологой кривой, что позволило его всаднику бросить еще один внимательный взгляд на лесные угодья Лемоса. Клочья дыма клубились на севере и дальше, на востоке, но Мнемент', казалось, не обращал на них внимания. Ф'лар послал его в Промежуток. Ужасный холод ледяными пальцами впился в свежие шрамы от ударов Нитей на лице. Через три вздоха, миновав расстояние в сотни тысяч длин дракона, они вынырнули над чашей Бендена. Рев Мнемент'а, словно удар медного гонга, раскатился над ней — сигнал о том, что дракон благополучно вернулся и... голоден. На мгновение бронзовый застыл в воздухе, но вот раздался ответный крик Рамот'ы, и стройная фигура Лессы появилась на карнизе королевского вейра. Пока Мнемент' планировал на дно чаши, госпожа Вейра сломя голову помчалась вниз по крутым ступенькам — точно так же, как бегал Фелессан, их сын, за что ему порядком доставалось.
Выговоры тут бесполезны, подумал Ф'лар. Затем он увидел, что Лесса держит в руках, и сердито шлепнул Мнемент'а по гладкой шее:
— Как трогательно! Ты заботишься обо мне, словно о несмышленом мальчишке!
Бронзовый развернул крылья и, аккуратно приземляясь на площадке для кормления, подвел итог:
«Удары Нитей причиняют боль».
— Я не хочу огорчать Лессу! Ничем, никогда!
«А я не хочу злить Рамот'у».
Ф'лар соскочил с шеи бронзового, стараясь не обращать внимания на боль в обоженных холодом рубцах. Это был один из тех немногих случаев, когда постоянная связь между всадником и драконом приводила к определенным неудобствам. Особенно если Мнемент' брал инициативу на себя — что, вообще говоря, не являлось характерной чертой драконов.
Мнемент' неуклюже подпрыгнул вверх, освобождая дорогу Лессе. Она еще не успела сбросить полетное снаряжение и, в своей плотно обтягивающей кожаной куртке, выглядела моложе, чем любая из повелительниц Вейров. Ф'лар гордо поднял голову. Лесса мчалась к нему через площадку; косы, которые она заплела перед полетом, били ее по спине. Ни рождение сына, ни семь прошедших Оборотов не добавили веса ее гибкому, стройному телу, но линии груди и бедер стали более плавными, округлыми. А в ее огромных глазах появилось выражение, которое он затруднялся определить: нечто такое... Нечто предназначенное только ему... ему одному.
— И ты еще ругаешь всадников, которые не обращают внимания на раны! — задыхаясь, выпалила она, останавливаясь рядом с Ф'ларом. Прежде чем он сам успел заикнуться, что у него лишь несколько легких ожогов, Лесса уже накладывала целебный бальзам из горшочка. — Я промою ранки, когда прекратится боль... Ты не мог бы наклониться? С Вириант'ом все будет в порядке, но Сорент' и Релт' получили ужасные раны... Пора бы этому мастеру Фандарела — ну, который шлифует стекла, кажется, Вансор? — пора бы ему закончить свое устройство для дальновидения... о котором он постоянно болтает... Плохо с П'ратаном... Манора считает, что ему удастся сохранить зрение... но надо ждать и постоянно наблюдать за его глазами. — Лесса закончила обрабатывать ожоги Ф'лара и остановилась, чтобы глубоко вздохнуть. — Может, это и к лучшему. Если он не прекратит свои набеги за новыми девушками, мы не сможем воспитать всех его детей. Эти девицы из холдов не признают абортов! — Губы ее сжались в тонкую линию, и Ф'лар понял, что она коснулась болезненной темы.