Из арки вышла девушка в белой накидке с капюшоном. За ней показались двое мужчин в белых трико. Белый цвет не может нести зло, поэтому я успокоилась и с интересом стала наблюдать за троицей, появившейся из прозрачных ворот.
— Иерей прислал за тобой, — звучно произнесла девушка.
— Я больше не подчиняюсь его приказам, — дрогнувшим голосом произнёс Климент, и у
меня душа ушла в пятки. Мастер растерян и это дурной знак.
— Ты его не интересуешь, — ответила девушка. — Ему нужна она.
Я? Она шутит?
— Ей незачем идти к нему, — огрызнулся Климент.
— Не советую оказывать сопротивление, — посоветовала девушка.
Она чеканит слова, как будто дрова рубит. Прямо-таки «железная леди». Белый цвет съедает очертания её лица — я вижу только два синих пятна её глаз и чётко очерченный рот.
— Значит, я пойду с ней, — сказал Мастер.
Чёрт возьми, неужели мне придётся идти куда-то?
— Дело твоё, — ответила девушка.
— Пойдём, — безвольно произнёс Климент, и моё сердце оборвалось.
«Железная леди» отступила в сторону, освободив нам путь. Климент взял меня за руку и повёл к прозрачной мерцающей серебром арке.
— Не бойся, — тихо сказал он. — Я вытащу нас.
Я не поверила ему. Мерцающие серебром ворота больше не выглядят волшебно — они, зловеще подмигивают и приглашают нас в ад, а то и ещё хуже, в пустыню разочарований и забвения.
Выше разума
Мы подошли к мрачному Замку. Ни солнечный свет, ни золотой песок не оттенят мрак, исходящий из чрева распахнутых ворот. Для общей картины не хватает воронья кружащего над замком. Неужели мне предстоит войти туда? Ладно, посмотрим, что нужно от меня этому Иерею. Мастер со мной и мне не так страшно.
С леденящим сердцем я вошла в Замок. И вот, что я увидела. Высокий трон в каменной зале Замка заполнил своим грузным телом седовласый старик с длинной бородой, такой же седой, как и волосы на голове под трёх рожковой короной. В руке он держал предмет, отдалённо напоминающий булаву. Он вертел эту булаву в руках, как будто она ничего не весила, хоть с виду в ней не меньше пуда. По обе стороны от трона два могучих, широкоплечих красавца в чёрных трико и кожаных повязках вокруг бёдер. Их руки сложены на груди крестом, ноги широко расставлены, а взгляд упирается в каменную стену, которая осталась за моей спиной. Парни, что надо, только «окаменелые» какие-то, даже мускул на лице не дрогнет, прямо «стойкие оловянные солдаты».
Климент остановился поодаль, не посмел идти рядом со мной. Это неприятный факт.
В каменной зале царит полумрак холодный и неуютный. Никакого электричества. Свет льётся из узких длинных окон, освещая зал только до половины стен.
Девушка и два её охранника, которые собственно и доставили нас в Замок, поклонились старику на троне, и отошли в сторону, сгруппировавшись у одной из колонн.
— Я ждал тебя, несколько веков, — произнёс старик, пронзительно вглядываясь в мои глаза. У меня мороз по коже пробежал от его голоса, а от взгляда зашевелились волосы на голове. — Аэлита, — пропел старик, лаская знакомое имя.
— Алиса, её имя Алиса, — произнёс Климент. Но его голос прозвучал уныло и скудно в стенах каменного Замка.
— Уведите его, — приказа старик и в тот же миг из темноты вынырнули стражи в чёрных
трико. Они взяли Климента в кольцо и вытеснили из зала. Странно, что Климент не стал сопротивляться, обещал ведь «вытащить» нас, и что? Вот так просто, без сопротивлений оставил меня одну.
От страха, я ни жива, ни мертва. Пока шли через пустыню, я успела проститься с жизнью, хоть и была надежда на чудесное спасение, а теперь остаётся только ждать, когда случится самое страшное. Вот что чувствует человек, оказавшись на волосок от смерти, он думает «скорей бы всё случилось». К спасению нет пути, а ждать, когда тебя прикончат, нереально муторно.
— Аэлита, в повторении ты станешь ещё прекрасней, — продолжил старик, когда стражники увели Климента.
— Меня зовут Алиса, — уверенно произнесла я. Не хочу показывать свой страх этой древней развалине, этому старикашке, расплывшемуся в троне.
— Разница невелика, — произнёс старик. — А суть одна, — добавил он, криво улыбнувшись.
Не могу понять, что ему нужно. Если он решил прикончить меня, тогда почему медлит, а если нет, так чего мямлит, пусть уже скажет, что ему нужно. Я жутко разозлилась, а со злостью ушёл страх. Не знаю, почему, но я перестала бояться. Весь этот Замок напоминает декорацию к фильму, а старик и его стражи, как будто переодетые в костюмы и загримированные артисты. Наверное, моё подсознание, чтобы облегчить мои страдания, воспользовалось актёрским приёмом «я в предлагаемых обстоятельствах» и мысленно перенесло меня в репетиционный зал, где возможно всё. Вот так хорошо. Это состояние мне знакомо.