— Пожалуйста, — повторил Мастер.
— Хорошо, — согласилась я выслушать Климента. Совершенно опустошённая я вернулась в кресло. Теперь огонь не кажется мне столь романтичным, напротив, он враждебно подмигивает, глумится надо мной, беснуется, показывая самые невероятные и чудовищные фигуры. — Будь честен со мной, мне уже всё равно, — попросила я.
— Послушай, — призвал меня к вниманию Климент. — Я не знал… то есть, я знал, что ждёт тебя в Академии, но на тот момент не чувствовал того, что чувствую теперь.
— И что ты чувствуешь теперь? — Пусть ответит, мне очень интересно послушать.
— Я помогу тебе, верь мне, — сказал Мастер.
— Попробую поверить.
— Я нашёл тебя не случайно. По истечении семи веков, нас с Фабием запечатали в человеческие тела и отправили во внешний мир. Мы должны были отыскать тебя. Фабий ошибся. Он встретил Елену и думал, что она и есть копия Аэлиты, но он ошибся. А я нашёл тебя. Сначала я сомневался, но когда ты на первом занятии воспарила над аудиторией, сомнений не осталось. В тебе собрана невероятная сила.
— Силы мира у меня под контролем, — не без иронии заметила я.
— Не бойся, я придумаю что-нибудь, верь мне.
— И что дальше? — не отстаю я с расспросами.
— Простейшие подчиняются Иерею и охраняют его господство. По истечении семи веков находят ведьму, в которой повторяется Аэлита. Тело отходит к ведьме, а душа присоединяется к информационному полю — это и есть жертва.
— Хорошая перспектива, — глухо отозвалась я.
— Ты умная девочка. Но, прошу тебя, верь мне, я помогу тебе избежать участи предыдущих ведьм. Все они были женщинами из твоего рода, — признался Мастер. — Нам будет трудно, но мы справимся.
Заладил «верь мне, верь мне», а мне и так ничего не остаётся, как довериться Мастеру. Разве я совладаю с противником в одиночку?
— Значит, ты не добровольно ушёл в мир из пустыни?
— Нет, конечно, это невозможно, — глухо отозвался Климент.
Ну, хоть честен, и на том спасибо.
— И что теперь? Как будем действовать? — попросила я Мастера поделиться своими мыслями.
— Ты переедешь в общежитие. Я должен контролировать тебя двадцать четыре часа в сутки.
— То есть, я продолжу обучение в Академии?
— Конечно. Иначе они решат, что обучение окончено и Аэлита проявилась в тебе окончательно.
— Разве она во мне? — воскликнула я.
— Она рядом. Она в тебе, Она не оставит тебя.
Чёрт возьми, допрыгалась. И что мне теперь делать? Меня замутило от мысли, что во мне параллельно со мной кто-то существует. Разве это возможно?
— А как же театр? Моя карьера…
— Я тебя умоляю, — поморщившись, оборвал меня Климент на полуслове. — Десять лет забвения, а дальше несколько незначительных ролей. Никто и не вспомнит, что когда-то в театре служила актриса Алиса Моон.
— Спасибо, — кивнула я. — Интересную судьбу написали мне простейшие.
— Лучше не придумаешь.
— А личная жизнь? — раз ему известно о моём будущем всё, почему бы не спросить об этом?
— Ты не выйдешь замуж, и детей у тебя не будет.
— Из-за ролей? — догадалась я.
— Из-за ожидания ролей, — уточнил Мастер.
— Фабий знает, кто я?
— Нет, — коротко ответил Мастер.
— Спасибо, — поблагодарила я Мастера.
— За что? — удивился Климент.
— За то, что ты нашёл меня, а не Фабий.
Остаётся одно, смириться и ждать, во что всё это выльется. Что я могу изменить?
Воздушный замок
— Эта квартира была для меня крепостью, тут я чувствовала себя в безопасности, хоть и пролито было немало слёз и редко звучал смех, но я была счастлива, приходя сюда после тяжёлых изнуряющих репетиций.
— Зачем тогда согласилась на обучение в Академии? — спросил Климент. — У тебя был выбор.
— Это было в начале творческого пути, потом всё изменилось. Я приходила в театр, с надеждой искала свою фамилию в списке распределения ролей, не находила и возвращалась домой. Униженная не востребованностью. Кстати, а у меня будут каникулы? — спросила я у Мастера, игнорируя его замечание.
Он выглядит уставшим, но даже усталость ему к лицу. Жаль, что я не в его вкусе. А кто в его вкусе? Думаю, что Мастер вообще не испытывает интерес к женщинам из внешнего мира. Может, мы ему кажемся гадкими и омерзительными: он ведь простейший и не имеет физической оболочки, а то, что я вижу теперь и не он вовсе.
О, лучше мне не углубляться в эту тему, пусть так, пусть он не тот, за кого себя выдаёт — я всё равно люблю этого человека.