В понедельник новости принесли информацию о неудачной попытке самоубийства и аресте прокурора Москвы, что на юрфаке конечно обсуждали, но в основном в контексте «ну чего этому дебилу не хватало???» Должность прокурора Москвы — не просто хорошее, а отличное завершение карьеры, с которого можно уйти на пенсию с почётом и заниматься всем чем душа пожелает, включая весьма почётные и оплачиваемые должности в высших учебных заведениях. А после суда и отсидки, только социальный минимум и работа на минимальном рейтинге, и совсем небольшой шанс снова подняться до сколь-нибудь приличного состояния. Такие случаи пусть и нечасто, но происходили, как например проворовавшийся армейский генерал отсидел своё, поступил вновь на службу и уже добрался до майора. Да, в пятьдесят такое звание не совсем почётно, но учитывая, что служить можно было до семидесяти пяти, и реально высокую квалификацию, у него имелся вполне реальный шанс вернуть генеральские звёзды.
А бывали случаи, когда человек устав от своей профессии, полностью менял сферу деятельности, получая другое профильное образование и переворачивал жизнь коренным образом, достигая в новой ипостаси немалых успехов. Средняя продолжительность жизни в 95 лет позволяла и не такое.
Менее всего, суд и уголовное преследование, сказывалось на нижних слоях общества. Человек недалёкий, мог и не ощутить большой разницы между обычной жизнью и жизнью в колонии — поселении, разве что из колонии не отпускали и все жили по жёсткому распорядку дня.
Но заботы и беды будущих сидельцев мало беспокоили Кирилла. Особенности системы наказания и организация подобных учреждений СССР стояли в учебном плане на втором курсе, а к весенней сессии первого, он подошёл вполне готовым, и сдал её всего с одной четвёркой. Это в итоге отражалось и на стипендии, а в последствии на распределении по окончании университета поэтому все старались в меру своих сил.
Ещё перед сессией, студенты распределялись по всяким отрядам. Кто-то ехал в Сибирь добывать золото, кто-то на раскопки древних городов или ещё куда, а Кирилл оставался в городе по разнарядке МВД, согласившись поучаствовать в работе опергруппы родного райотдела. Такой опыт стоил немало, но и кроме того считался как практика, шёл в зачёт общего времени службы и очень улучшал возможности выбора при распределении.
Поэтому, когда студенты разъезжались и разлетались по всей стране, Кирилл прошёл медкомиссию и уже на следующий день примерял форму в каптёрке отделения и не как гражданский полицейский, а практикант, что давало ему право на ношение нелетального оружия и погон.
В отделении его знали буквально все, и стоило выйти в новенькой необмятой форме, каждый счёл необходимым подойти, поздороваться и вообще проявить уважение.
От такого представления Кирилл добрался до командира патрульного взвода минут через двадцать и войдя увидел майора Пронина и его заместителя старшего лейтенанта Курбатова.
— Садись. — Майор одобрительно кивнул, глядя на Кирилла. — У нас особых проблем не бывает, поэтому опергруппа, бывает простаивает по своему основному профилю — выезды на преступления. Но их задействуют на всяких прочих вызовах. Старший группы — полицейский офицер, он же оперативник, плюс кинолог, криминалист, следователь и ты в качестве силового звена. Естественно всё подай-принеси-отойди-не мешай — твоё. Если дежурный криминалист — женщина, конечно нужно ей помочь с чемоданом. Ну и конечно никаких трупов по твоей вине. Как сказали бы в Одессе, «ша, мы ещё те тела не похоронили».
У дежурной опергруппы была своя комната, где имелся телевизор, три диванчика, где можно было поспать, кофейно-чайный автомат, несколько кресел, столик для шахмат, совсем крошечная комната с парой диванчиков для женской части группы и санузел с душевой.
Группой к которой приписали Кирилла руководил старший оперативник капитан Каляев, встретивший его как родного, и усадив в кресле, сел рядом.
— Так. рассказываю наш расклад. Меня можешь назвать по позывному — Хорт, можешь по имени — отчеству Геннадий Николаевич. Но так получается очень длинно, товарищ капитан слишком официозно, так что Хорт — нормально. Это — он глазами показал на моложавую женщину лет тридцати в джинсах и белоснежной футболке, обрисовывавшей крупную грудь, — Нина Владимировна Троекурова, наш эксперт, Константин Гудков — он показал на невысокого сухощавого мужчину и лежавшего у его ног крупного пса породы немецкая овчарка, — и его напарник Колдун и наш следователь, Мария Крюгер. — Старший кивнул на девушку довольно юного возраста. Ну а для тех, кто не в курсе, представляю Кирилла Смирнова, практиканта юрфака, дважды героя СССР, имеющего орден Боевой Славы третьей и второй степени и медаль «За защиту правопорядка».