— Ты что, сволочь, к матерям уважения не имеешь⁈ — рявкнул Дмитриевич, убирая телефон в карман.
В его глазах вспыхнула безумная ярость, будто ожили старые, болезненные воспоминания. Складки лица напряглись, челюсти стиснулись. Это уже был не простой наёмник, а человек, прошедший через настоящую бойню.
— Зря ты так… — прошипел он, делая шаг вперёд.
Его голос звучал как предвестие бури.
В имении Сумраковых
Сумраков метался по комнате, нервничая от невыносимого напряжения. Его шаги гулко отражались от стен.
— Где начальник охраны⁈ Почему никто ничего не докладывает⁈ — кричал он, обрушивая свой гнев на бедного гвардейца, только что вернувшегося с разведки.
— Господин… весь отряд лучших бойцов уничтожен, — голос его дрожал.
Эти слова, словно молотом, ударили Ярослава по голове.
— А наш начальник… — гвардеец нервно сглотнул, отворачивая взгляд. — Его голову… какой-то мужик со стеклянным глазом насадил на кол…
Граф почувствовал, как ноги подкосились, но он каким-то чудом удержался на месте. С трудом сглотнув ком в горле, он провёл влажными от пота ладонями по лицу, стараясь не утратить остатки самообладания. Теперь он ясно понимал: те наёмники совсем не были дешевым отребьем. Он недооценил их, как и самого Добрынина.
Осознание происходящего было всё сильнее. Ярослав смотрел в пустоту, а в голове уже складывался один-единственный план — бежать. Тайный лаз, о котором знали только избранные, теперь был его единственной надеждой. Он медленно развернулся и бросил взгляд на опустевший бокал коньяка. Граф горько усмехнулся: это имение, эти стены, вся его жизнь здесь — всё уже было потеряно. Но, помимо страха и отчаяния, его жгла горькая досада. Он сам отправил половину своих гвардейцев на подмогу барону Дятлову, который сейчас, наверняка, был занят своим планом уничтожения Добрынина.
Тихий, едва слышимый стон вырвался из его груди. Сумраков, казалось, уменьшился в размерах, пока плелся к тайному выходу, и его вид был жалок…
Мчусь по дороге, время от времени бросая взгляд на свой перечень. Благо выбор у меня богатый — хоть всех подряд отбирай, кого убить. Хотя, если быть точным, вопрос тут не в том, кого убрать, а в каком порядке.
Не успел я проскочить и пару улиц, как замечаю: к Озимовым на бешеной скорости несётся подмога. Целый эскорт — родственнички, а заодно, скорее всего, гвардейцев из других семей прихватили. Ничто так не сплачивает людей, как общий враг.
Я резко беру в дрифт, разворачиваюсь и лечу в обратную сторону. Неудивительно, что кто-то успел вызвать помощь, но прибыла она с опозданием. Хотя для меня это даже лучше: оставлю и им горяченькое.
По пути одной рукой пишу Дмитриевичу: пусть заканчивает свои дела быстрее и не забудет забрать добычу. Пусть ещё людей сюда отправит. Уверен, в таких особняках почти всегда есть подземные хранилища, и нужно будет собрать всё подчистую. А мне остаётся только довести начатое до конца. С этим я управлюсь быстро. Вот только если бы Дайко не свалил в пустыню, я бы поручил ему приглядеть за хозяйством. А так, видимо, придётся ждать, пока освободятся мои ребята.
Когда я вернулся, кортеж уже въехал во двор. Местами пламя затушили, а аристократы, выпрыгнувшие из машин, вместе с гвардейцами ходили туда-сюда, явно потрясенные. Их лица выражали смесь шока и непонимания. Никто не проронил ни слова: ни ругательств, ни обычных фраз.
Приветствовать их я, конечно, не стал. На церемонии у меня времени не было.
— Ать-два — и дело с концом, — пробормотал я себе под нос.
Просто поднял их машины в воздух. Секунда — и они с грохотом полетели вниз, будто огромные молоты. Машины обрушились на головы этих «отморозков», никто даже взвизгнуть не успел.
Крики и вопли остались где-то в прошлом. Теперь — только оглушительный звон металла и жуткая, звенящая тишина. Правда, один из аристократов оказался покрепче остальных. Увернувшись от падающей машины, он скинул назад свой песочный пиджак и вытащил из-под него странное оружие — зелёную дудку, сплошь покрытую пентаграммами и магическими печатями. Без лишних слов он начал сыпать из неё по мне ядовитыми дротиками.
Я, ради интереса, позволил одному из них впиться в палец. Надо было проверить, что за силы у этого аристократа. Признаю, энергия там оказалась знатная. Но для меня это был лишь небольшой эксперимент. Я быстро вытолкнул из себя яд, а весь град дротиков, летящих в мою сторону, отправил обратно. Точнее, прямиком в нос самого аристократа, а затем и в его лёгкие. Его ожидала мучительная, мягко говоря, кончина. Но я не стал задерживаться на этом — отмахнулся от его агонии и бодро направился к дому. Меня куда больше интересовало, какие сюрпризы могут скрываться под его фундаментом.