— Спасибо, папочка! — Анна чмокнула отца в щеку с такой скоростью, что тот едва успел понять, что произошло, и вприпрыжку поскакала на улицу.
Пока на заднем фоне мать начала свою любимую лекцию о том, как муж подрывает её родительский авторитет, Анна уже с довольным видом захлопнула дверь и, задрав голову, как настоящий дегустатор воздуха, двумя ноздрями втянула свежий воздух.
Вблизи был сосновый бор, и воздух здесь был такой чистый, что им можно было захлебнуться от удовольствия, не то что в городе, где даже голуби бы захотели летать только в противогазах.
— Ой, а это еще что такое? — прищурившись, Анна вгляделась в небо.
Там что-то постепенно спускалось всё ниже и ниже на улицу. Сначала это были какие-то расплывчатые пятна, потом она разглядела, что они коричневые. Затем показались лапы, а потом она чуть не оглохла от их рычания и не упала в обморок от страха.
К земле подлетали те самые магические медведи-людоеды, чью шкуру было не прострелить ни одним оружием. Те самые, которых уже показывали в новостях, когда они устроили в пригородах настоящее кровавое шоу.
Анна влетела обратно домой со скоростью метеорита и захлопнула дверь так, что с потолка посыпалась штукатурка. Вид у неё был бледнее простыни:
— В чем дело? Забыла что-то? — родители удивленно уставились на неё.
— Я не пойду гулять, — пролепетала она, а её зрачки расширились до размеров блюдец.
— Ты битый час ныла о том, чтобы тебя отпустили, а теперь вдруг передумала? — посмотрела на неё мать. — Да что с тобой не так, Анна? Ты издеваешься над нами с отцом?
— Т-там, просто по-погода портится: намечается до-дождь… Крупный та-такой до-дождь, — дочь раскинула руки в стороны, показывая размер дождя, и вдруг грациозно потеряла сознание.
Попивая черный, как смоль кофе, я продолжил начищать револьвер. Недавно опробовал эту малышку на стрельбище — впечатляет, прямо как первое свидание.
И пусть я вновь встал на путь убийства, но частичка доброты во мне еще теплится. Взять хотя бы тех магических медведей — не стал их убивать, хотя они были зловещие. Позволил им мягко приземлиться неподалеку от их дома. Пусть косолапые радуются жизни. Вот вам и доброе дело на сегодня.
Насвистывая себе под нос довольную мелодию, я неторопливо полировал револьвер. Осталось подобрать кобуру и можно будет наводить ужас на врагов. Пусть револьвер выглядит скромно, по сравнению с другим оружием, но в моих руках эта крошка чертовски опасна.
— Внимание: всем жителям Прилесного района оставаться дома! — вдруг заверещал диктор из телевизора. — Медведи-людоеды прорвались через ограждение, пятьдесят погибших по адресу Чащобная 40.
Я аж поперхнулся кофе… Опачки! Это явно не входило в мои планы.
— Извиняемся за ошибку: медведи на Чащобной 41! Они заперты внутри дома, будто с неба свалились. Группа уничтожения уже в пути! — поправился репортер, чуть не доведший меня до инфаркта.
Значит, посылка дошла по адресу. Полсотни гвардейцев барона Мяхрякова отправились к праотцам.
Сами виноваты — нечего было со мной связываться. Хорошо хоть слуг там не было — место использовалось только как временное убежище. Благодаря моей разведке, мишки получили свой ужин. Минус одна банда подонков — план работает. Кстати, где носит Дайко с его обещанной лапшой?
— Эй, повар, ты где? — крикнул я.
Из-за полок выполз взмыленный азиат с топором наперевес.
— Дайко, ты чего это? — удивился я. — Или Распутин не до конца вылечил тебя?
— Босс, мне нужно вам кое-что сказать, — прошептал он мне на ухо, прижавшись слишком близко. Я не фанат таких моментов, особенно когда собеседник размахивает топором, поэтому отпихнул его локтем.
— Не тяни кота за хвост, выкладывай! И зачем приперся с топором, дровосек? — спросил я, глядя на его боевую стойку.
— Босс, это все из-за вашей курицы! — выпалил он. — Я попал в больницу из-за нее: это она меня клюнула за ногу, когда я лез за банкой, и я с лестницы навернулся. В ней что-то нечистое завелось! Все, я пас — буду только водителем, в дом больше ни ногой, — тараторил он как заведенный. — Этот дом проклят, босс, тут много зла!
— Та-а-ак, — протянул я задумчиво. — Похоже, Распутин тебя недолечил. Бери отпуск, проветрись. Буду скучать по твоей лапше, — похлопал я его по плечу.
— Босс, я не шучу! — в его глазах плескался неподдельный страх. — Перед тем как клюнуть, она так на меня зыркнула… Как само зло!
— Ты же говорил, что вы с ней друзья не разлей вода. К тому же у курицы всегда такой взгляд — будто она тебя на обед присматривает.