Я молчал.
– Гримм, не разочаровывай меня. С тобой весело, со мной тоже не соскучишься, мы просто идеальные компаньоны для совместного прохождения. И нас ничто не разлучит, никакая смерть. Круто, да?
– Да это просто не удобно. – Стоило мне это сказать, как рот исчез. Я внимательно осмотрел собственную грудь. Никаких ртов не было. – Ну и где ты?
– Взгляни на свою руку. – Рот улыбался мне с внутренней стороны левой ладони. – Я могу быть где угодно на твоём теле. Конечно, некоторых мест я предпочту избежать. Но посмотри, как это удобно. Раз, – рот снова исчез, и голос раздался откуда-то со спины, – и я уже незаметен для других людей.
– Незаметен, – только и повторил я.
– Именно, босс. О, точно, так и буду тебя называть, – и в голосе со спины мне послышалось столько злорадства и ехидства, что у меня запылали уши тол ли от обиды, то ли от гнева.
– Хорошо. А я буду называть тебя Пастью.
– Фууу, ты напрочь лишён воображения, а ещё писатель называется.
– Слушай, Пасть, но ведь не звать же тебя Сэмом. Я ведь не знаю твоего настоящего имени, да и я не Фродо.
– Я тоже не знаю своего имени.
– Конечно, ты просто безмозглый рот.
– Я говорю как призрак, как тот, кто спас тебя от нелепой смерти и перенёс тебя в будущее. Я не помню себя. Где-то может и лежат мои воспоминания, в каком-нибудь виртуальном хранилище или в игровом мире, но и этого я не знаю.
– Не хочешь их вернуть?
– Это не важно, если человечество порабощено дройдами. Ничто не важно, кроме спасения мира.
Я задумался над этими словами, повторил их про себя несколько раз, заглянул в собственную душу… и не нашёл отклика.
– Да ты прям герой, – не выдержал я.
– Это мой долг, – безразлично ответил Пасть.
– Пусть так. Что будем делать дальше?
– Кровь из носу нужно выполнить первый квест. Сейчас вы – никто, босс.
Я запрокинул голову и посмотрел на нежное светлеющее небо. Прошептал себе под нос «Чёртовы собаки, проклятые волки» и встал. Поводил руками в разные стороны, разминаясь.
Ко мне подошли трое мужчин в плотных стёганных кожанках, на поясе у каждого висел топор, один держал в руке горящий факел.
– Городская стража, – представился тот, что держал местный осветительный прибор. А я ещё задавался вопросом, почему улицы не освещают и где фонари. – У вас всё нормально, Гримм?
Перед ответом я огляделся, посмотрел и за спину, выискивая взглядом тех уличных детишек, но никого не увидел. Лишь пара что-то клюющих голубей посреди площади, да крадущийся к ним чёрный котяра.
– Всё прекрасно.
– Если встретите волка в городе, зовите стражу. Мы прибудем, как только сможем.
После моего кивка они удалились.
– Слышал, Пасть, в меня здесь даже неписи не верят. Ситуация не сильно отличается от реальности моего времени.
– А может они как раз потому к тебе и подошли, что ты сам с собой разговариваешь?
Я пораскинул мозгами и признал:
– Как ни странно, но это возможно. А что будет, если ты появишься на видимом участке моего тела?
– На лбу?
– Жуть какая. Нет. На руке.
– Вероятно, тебя примут за монстра или демона и убьют. Поведение виртуальных людей довольно реалистично, босс.
– Супер, – произнёс я и заткнулся.
В этот раз мой путь по городу был более осмысленный. Солнце медленно поднималось из-за горизонта, дома утонули в предрассветной дымке, но уже прекрасно рассматривались, в отличие от ночи. Я крутил головой из стороны в сторону и не мог оторвать глаз. Дома из кирпича и камня, из дерева и неизвестного мне пористого материала облепляли меня со всех сторон. На некоторых были вывески торговцев, но большинство было просто жилыми домами. Думаю, там проживало несколько семей, как в многоквартирных домах, потому что строения здесь были преимущественно трёх– и двух– этажными. Витиеватая вырезка на окнах, красиво изогнутое, словно застывшее в танце, литьё, черепичные крыши погружали меня в атмосферу самой настоящей сказки.
– Ничего не понимаю, почему у них нет уличных фонарей?
– Условности, босс, всегда условности. Все игры имеют те или иные условности и особенности, – ответил Пасть со спины.
Минут через десять-пятнадцать расстояние между домами стало увеличиваться, а сами дома, напротив, уменьшаться и я увидел первые одноэтажные строения, а также первые дома без изысков – простые грубые срубы. На стенах таких срубов всегда были следы от волчьих когтей и клыков, в некоторых местах дерево впитало в себя свежую волчью (а может и человеческую) кровь, и яркие пятна были видны невооруженным глазом.