Не, ну здорово же получилось!
Снова смотрю на часы на своём запястье. У меня на всё есть тридцать секунд, пока работает заклинание. Я распахнул пиджак, вытащил из внутреннего кармана свёрнутый в трубочку документ о расторжении сделки.
Забрал у адвоката чемодан и извлёк из него родовую печать барона Загребалова. Печать оттиснул на договоре расторжения, прежде хорошенько на неё подышав. Да, тут всё по старинке — печати, никаких тебе электронных подписей и прочих благ. По сравнению с миром, из которого я сюда прибыл — тёмные века. Зато магические подписи есть. Не у всех, правда, только у дворян высшего сословия. И их не подделать, в отличие от электронных.
Я забрал со столешницы договор передачи прав и подсунул барону бумаги для расторжения сделки. Документ о передаче прав порвал на куски и сложил аккуратной стопочкой на столешнице.
Время истекло… Бах!
Первой ожила пуля, и, вылетев из ствола, расхреначила люстру на потолке особняка.
— Все подпи… — голос барона растаял в звоне стекла, на дорогой ковёр хлынули брызги осколков. — Епрст!
Загребалов инстинктивно вскинул руки, защищаюсь от стеклянного града. Но язычки пламени, сорвавшись с пальцев барона, уже поставили подпись на договоре расторжения сделки.
Он, хлопая своими оленьими глазами, смотрел на дымящееся дуло пистолета амбала.
— Ты дебил⁈ Куда стреляешь, твою мать⁈ — взревел он.
Я же достал свою печать, хорошенько её размочил горячим дыханием и сделал оттиск на договоре расторжения, рядом с магической подписью барона.
— Было приятно вести с вами дело и благодарю, что отказались от возмещения неустойки! — я помахал бумагами со всеми нужными подписями.
— Как отказались⁈ — зарычал Загребалов, не веря своим ушам.
— Как согласились, только наоборот, — я коротко пожал плечами, наблюдая за тем, как меняется физиономия барона.
Тот, морща лоб, посмотрел на остатки договора передачи прав. Он всё понял, при всей своей хамоватости мужик он был сообразительный.
— Кстати, свиток с заклинанием взрыва спрятан в вашем доме. Попытаетесь снова на меня давить — он активируется и будет Ария альта из «Страстей по Матфею», — предупредил я.
— Это же Бах? — решил блеснуть интеллектом амбал, которого барон отчитал.
— Бах, бах! — я обвёл взглядом колонны, выступающие сводами первого этажа особняка. — Будет такой бах, что поместье сложится грудой кирпичиков. Всего хорошего! — бросил я напоследок, сгрёб из блюдца на столе горсть конфет и пошагал к выходу.
В переговорную влетела ещё парочка амбалов из службы безопасности Загребалова, уже с магическим оружием наголо. Барону стоит повести бровью и меня изрешетят свинцом так, что через дыры в моём теле можно будет прочитать вечерние «Ведомости».
— Отпустите его, — прохрипел барон, явно впечатлённый возможностями предыдущего заклинания.
Сейчас он меня отпускал, но как только выяснится, что никакого свитка в доме нет, он снова даст о себе знать. Но к тому времени я успею подготовиться. Своим поступком я лишь выиграл себе время, не более того.
Мордовороты нехотя опустили оружие. Я подмигнул им и вышел из особняка.
Почему я их не убил, хотя была такая возможность? Всё очень просто: за барона будут мстить его союзники, и тогда опасность будет угрожать не только мне, но и моей семье, а такого я допустить не могу.
Если бы была возможность сделать это тихо — другой вопрос. Здесь же меня видели и слуги, и охрана. А мои принципы не позволяют убить весь дом свидетелей.
На выходе меня поджидала карета с недовольным кучером.
— Сударь, за ожидание к тарифу ещё три рубля! — забурчал он.
— Едемте, милостивый государь! Гоните коней!
В окошко кареты я видел, как отдаляется огромный четырёхэтажный особняк барона Загребалова. Только когда его поместье скрылось за поворотом, я выдохнул.
Блеф остался незамеченным, у меня был всего один свиток с заклинанием оцепенения и на его подзарядку я потратил весь запас своей маны. Рисковое было дело.
Но любой риск должен быть оправдан. Я сумел отстоять артефакторный завод, доставшийся мне в новом теле в наследство от умершего и разорившегося отца. Земелька, на которой стоял завод, приглянулась тем, кому мой непутёвый папаша был должен хренову кучу денег.
Предшественнику поступили предложения скосить часть огромного долга взамен на передачу земли под заводом новым собственникам — столичному строительному тресту. По заверениям, для возведения складов…
Вот только скошенная часть долга — это не весь долг, и даже не половина. Через несколько месяцев на эту сумму опять набегут дикие проценты. Но и это не главное. Куда важнее то, что я на этом заброшенном заводе обнаружил… Однако это случилось уже после того, как предшественник согласился на сделку.