Этот вечный философский мотив, который вот уже десятки лет звучит со страниц романа Михаила Булгакова, заставляет до сих пор спорить литературоведов, священников и историков литературы. Но это же и означает, что текст живет, взаимодействует с читателем, заставляя душу человеческую подниматься над праздной суетой повседневности, задавать себе вечные вопросы, предлагая поговорить со своим внутренним Иешуа, который уверен, что все люди – добрые, а главный грех человеческий – трусость.
Мастер и Маргарита
…так кто ж ты, наконец?
– Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.
Значение эпиграфа говорит о двойственности сил зла: Воланд и его свита будут наказывать, но только людей бесчестных, корыстных, лицемерных, взяточников и обманщиков, а значит, в итоге совершают благое дело: карают грешников.
Считается, что строчку из «Фауста» Гете для эпиграфа Булгаков перевел сам. Тем самым, с одной стороны, отсылая читателя к образу Мефистофеля, по образу которого создавал Воланда: обаятельного демона, способного открыть потайные грани души; с другой – определяя свой вектор развития персонажа: властного игрока на театральной арене жизни, готового сначала обличать, а потом наказывать за грехи. Имя Воланд тоже взято из «Фауста»: так называет себя Мефистофель, что, согласно средневековым литературным источникам, и являлось одним из имен черта.
Часть первая
Глава 1
Никогда не разговаривайте с неизвестными
В час жаркого весеннего заката на Патриарших прудах появилось двое граждан. Первый из них – приблизительно сорокалетний, одетый в серенькую летнюю пару, – был маленького роста, темноволос, упитан, лыс, свою приличную шляпу пирожком нес в руке, а аккуратно выбритое лицо его украшали сверхъестественных размеров очки в черной роговой оправе. Второй – плечистый, рыжеватый, вихрастый молодой человек в заломленной на затылок клетчатой кепке – был в ковбойке, жеваных белых брюках и черных тапочках.
Первый был не кто иной, как Михаил Александрович Берлиоз, редактор толстого художественного журнала и председатель правления одной из крупнейших московских литературных ассоциаций, сокращенно именуемой Массолит, а молодой спутник его – поэт Иван Николаевич Понырев, пишущий под псевдонимом Бездомный.
Исследователи полагают, что действие романа начинается в среду на Страстной неделе, т. е. неделе перед Пасхой. Именно в это время по христианской традиции человек обуреваем страстями и искушениями, которыми его соблазняет дьявол. А аномальная жара – признак как раз приближения дьявола, который несет с собой адский огонь.
Попав в тень чуть зеленеющих лип, писатели первым долгом бросились к пестро раскрашенной будочке с надписью «Пиво и воды».
Псевдоним Ивана говорящий. С одной стороны, Иван – атеист, а значит, фамилия говорит о неприкаянности души, об отсутствии духовного дома у этого героя. С другой стороны, псевдоним этот характерен для литературных псевдонимов той эпохи и отсылает к прототипам персонажа – поэтам Александру Безыменскому и Демьяну Бедному.
Да, следует отметить первую странность этого страшного майского вечера. Не только у будочки, но и во всей аллее, параллельной Малой Бронной улице, не оказалось ни одного человека. В тот час, когда уж, кажется, и сил не было дышать, когда солнце, раскалив Москву, в сухом тумане валилось куда-то за Садовое кольцо, – никто не пришел под липы, никто не сел на скамейку, пуста была аллея.
– Дайте нарзану, – попросил Берлиоз.
– Нарзану нету, – ответила женщина в будочке и почему-то обиделась.
– Пиво есть? – сиплым голосом осведомился Бездомный.
– Пиво привезут к вечеру, – ответила женщина.
– А что есть? – спросил Берлиоз.
– Абрикосовая, только теплая, – сказала женщина.
– Ну, давайте, давайте, давайте!..
Исследователи расходятся во мнении, как расшифровать аббревиатуру Массолит: «Массовая литература», «Мастерская социалистической литературы» либо «Московская ассоциация литераторов». Но это явно пародия на Союз писателей СССР, РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей) и МАПП (Московская ассоциация пролетарских писателей), целью которых было развитие направления соцреализма, которое предполагало идеализацию коммунизма в литературе.