| Надо сказать, что квартира эта - N 50 -давно уже пользовалась если не плохой, то, во всяком случае, странной репутацией. Еще два года тому назад владелицей ее была вдова ювелира де Фужере. Анна Францевна де Фужере, пятидесятилетняя почтенная и очень деловая дама, три комнаты из пяти сдавала жильцам: одному, фамилия которого была, кажется, Беломут, и другому - с утраченной фамилией. | It must be said that this apartment - no.50 - had long had, if not a bad, at least a strange reputation. Two years ago it had still belonged to the widow of the jeweller de Fougeray. Anna Frantsevna de Fougeray, a respectable and very practical fifty-year-old woman, let out three of the five rooms to lodgers: one whose last name was apparently Belomut, and another with a lost last name. |
| И вот два года тому назад начались в квартире необъяснимые происшествия: из этой квартиры люди начали бесследно исчезать. | And then two years ago inexplicable events began to occur in this apartment: people began to disappear' from this apartment without a trace. |
| Однажды в выходной день явился в квартиру милиционер, вызвал в переднюю второго жильца (фамилия которого утратилась) и сказал, что того просят на минутку зайти в отделение милиции в чем-то расписаться. Жилец приказал Анфисе, преданной и давней домашней работнице Анны Францевны, сказать, в случае если ему будут звонить, что он вернется через десять минут, и ушел вместе с корректным милиционером в белых перчатках. Но не вернулся он не только через десять минут, а вообще никогда не вернулся. Удивительнее всего то, что, очевидно, с ним вместе исчез и милиционер. | Once, on a day off, a policeman came to the apartment, called the second lodger (the one whose last name got lost) out to the front hall, and said he was invited to come to the police station for a minute to put his signature to something. The lodger told Anfisa, Anna Frantsevna's long-time and devoted housekeeper, to say, in case he received any telephone calls, that he would be back in ten minutes, and left together with the proper, white-gloved policeman. He not only did not come back in ten minutes, but never came back at all. The most surprising thing was that the policeman evidently vanished along with him. |
| Набожная, а откровеннее сказать -суеверная, Анфиса так напрямик и заявила очень расстроенной Анне Францевне, что это колдовство и что она прекрасно знает, кто утащил и жильца и милиционера, только к ночи не хочет говорить. | The pious, or, to speak more frankly, superstitious Anfisa declared outright to the very upset Anna Frantsevna that it was sorcery and that she knew perfectly well who had stolen both the lodger and the policeman, only she did not wish to talk about it towards nighttime. |
| Ну, а колдовству, как известно, стоит только начаться, а там уж его ничем не остановишь. Второй жилец исчез, помнится, в понедельник, а в среду как сквозь землю провалился Беломут, но, | Well, but with sorcery, as everyone knows, once it starts, there's no stopping it. The second lodger is remembered to have disappeared on a Monday, and that Wednesday Belomut seemed to drop from sight, though, true, under |
| правда, при других обстоятельствах. Утром за ним заехала, как обычно, машина, чтобы отвезти его на службу, и отвезла, но назад никого не привезла и сама больше не вернулась. | different circumstances. In the morning a car came, as usual, to take him to work, and it did take him to work, but it did not bring anyone back or come again itself. |
| Горе и ужас мадам Беломут не поддаются описанию. Но, увы, и то и другое было непродолжительно. | Madame Belomut's grief and horror defied description. But, alas, neither the one nor the other continued for long. |
| В ту же ночь, вернувшись с Анфисой с дачи, на которую Анна Францевна почему-то спешно поехала, она не застала уже гражданки Беломут в квартире. Но этого мало: двери обеих комнат, которые занимали супруги Беломут, оказались запечатанными. | That same night, on returning with Anfisa from her dacha, which Anna Frantsevna had hurried off to for some reason, she did not find the wife of citizen Belomut in the apartment. And not only that: the doors of the two rooms occupied by the Belomut couple turned out to be sealed. |
| Два дня прошли кое-как. На третий же день страдавшая все это время бессонницей Анна Францевна опять-таки спешно уехала на дачу... Нужно ли говорить, что она не вернулась! | Two days passed somehow. On the third day, Anna Frantsevna, who had suffered all the while from insomnia, again left hurriedly for her dacha . . . Needless to say, she never came back! |
| Оставшаяся одна Анфиса, наплакавшись вволю, легла спать во втором часу ночи. Что с ней было дальше, неизвестно, но рассказывали жильцы других квартир, что будто бы в N 50-м всю ночь слышались какие-то стуки и будто бы до утра в окнах горел электрический свет. Утром выяснилось, что и Анфисы нет! | Left alone, Anfisa, having wept her fill, went to sleep past one o'clock in the morning. What happened to her after that is not known, but lodgers in other apartments told of hearing some sort of knocking all night in no.50 and of seeing electric light burning in the windows till morning. In the morning it turned out that there was also no Anfisa! |
| Об исчезнувших и о проклятой квартире долго в доме рассказывали всякие легенды, вроде того, например, что эта сухая и набожная Анфиса будто бы носила на своей иссохшей груди в замшевом мешочке двадцать пять крупных бриллиантов, принадлежащих Анне Францевне. Что будто бы в дровяном сарае на той самой даче, куда спешно ездила Анна Францевна, обнаружились сами собой какие-то несметные сокровища в виде тех же бриллиантов, а также золотых денег царской чеканки... И прочее в этом же роде. Ну, чего не знаем, за то не ручаемся.
|