И вот тут-то и начались проблемы. Нет, стряпня тренера, как обычно, оказался на высоте. На этот раз он потчевал меня «стеклянным» мясом Ти Хуа Дун, ну или по-нашему холодцом. И всё бы ничего, было действительно вкусно, но в один прекрасный момент чёрт дёрнул меня за язык. Я с дуру посетовал на то, что в холодце недостаёт чесночка.
Впервые на своей памяти я раскритиковал готовку тренера, и расплата не заставила себя долго ждать. Как только мы закончили трапезу, он снова погнал меня на освещённый пятачок и с этого момента я словно бы попал в ад. Ещё никогда прежде тренер не был со мной так жесток.
И вот теперь, лёжа на холодном полу, я думаю только об одном, как бы мне поскорее сдохнуть.
— Ти Хуа Дун ему, видите ли, мой не понравился, — пробурчали из темноты. — А я ведь старался, полночи его готовил, отборные свиные ножки использовал.
— Тренер да я не это имел в виду… — простонал я.
— А ты вообще молчи, пока мы на третий круг не пошли.
Угроза подействовала, и я тут же заткнулся. Всё же когда Седьмой столп не в настроении с ним лучше не спорить. Взять хотя бы сегодняшнее наказание, он ведь ради этого даже два дополнительных шара принёс — и как только он с ними с со всеми управляется? Хотя понятно как — очень даже хорошо. Потому как на мне живого места нет. Даже хвалёное Шаори на этот раз не особо помогло. Хотя нет, конечно, помогло, без него я бы, скорее всего, умер.
— Слышь любитель чесночка, а что это было перед тем, как мы закончили?
Поначалу я не понял о чём идёт речь, уж слишком сильно кружилась голова от усталости, да и в целом чувствовал я себя неважно. Загнанный разум едва соображал. Но вскоре я всё же сумел сообразить на что он намекает.
— Ну, я долго ждать буду? — выступил из темноты тренер.
— Это был цингун.
— Ты горного барана-то из меня не делай. Будто я не знаю, как наш цингун выглядит? Ты же на несколько секунд словно бы и впрямь в каучукового манекена превратился. Падать отказывался, даже после сильных ударов. Неужто ты с великим Ху Ли решил воссоединиться, раз Шаори перестал использовать⁈
И ничего я не переставал. Просто помимо Шаори решил использовать кое-что ещё…
И, видят Небесные мудрецы, лучше бы я этого не делал. Потому как сейчас я очень жалею о том, что совершил. Уж очень болезненным для меня оказался этот опыт. Всё же не стоило мне совмещать Шаори с моим недоделанным цингуном.
Даже не знаю, что на меня в тот момент нашло и с чего я решил, что это будет хорошей идеей. Но факт остаётся фактом — прямо как тогда на тренировках по цингуну я взял да и утяжелил собственное тело. Было ли это хорошей идеей — определённо нет. Узнал ли я благодаря этому глупому поступку нечто поистине любопытное — ну как сказать…
Оказалось, что при совмещении Шаори и моего недоделанного цингуна я с лёгкостью возвращал себе былую устойчивость и при этом сохранял почти все те преимущества, что давал мне Шаори. И как нетрудно догадаться ключевое слово здесь «почти»…
Я снова скривился от боли.
Да я получил столь необходимую мне устойчивость, но расплатой за неё стала боль. Если раньше за счёт падения я полностью гасил весь урон от ударов Седьмого столпа, то теперь в обмен на устойчивость я был вынужден принять часть этого урона на себя. Я больше не был шелковым платком на ветру. Отныне я скорее походил на мягкую резиновую неваляшку или знаменитую грушу-германа из одного известно сериала.
Вспомнив хозяина этой груши, придурковатого Кузю, не удержался и от всей души выругался:
— Блин блинский!
— Это что ругательство такое? — тут же забыл о своём вопросе Ракша.
— А вы как догадались?
— Да больно звучит задорно, надо запомнить, — ответил Седьмой столп, а после слегка попинал меня ногой. — А ты чего это тут развалился, гурман малолетний? Вставай давай. Мы ещё с тобой не все кулинарные вопросы порешали.
Да когда же он успокоится? А то ведёт себя не как бандит с большой дороги, пусть и бывший, а как обиженная кухарка. Дался ему этот чеснок?
Ну нет! Никуда я вставать не буду. Тем более что и ног я всё ещё не чувствую. Лучше вместо этого попробую-ка я его как-нибудь отвлечь.
— Тренер, а хотите, я вам ещё ругательств подкину?
— Ах ты флюрограмма лупоглазая, а ну, греби ушами в камыши, пока я тебе карачун не устроил!