— Как всё прошло? — поприветствовал меня кульком пиньиней мастер Шень.
— Сносно, — пожал я плечами, старательно отводя взгляд от румяных пирожков.
— Ну, хотя бы лучше, чем вчера. По крайней мере, тебя не хотят убить, — ухмыльнулся Второй столп, отчего его повязка, прикрывающая глаза, чуть задралась вверх.
— Ваша правда, — согласился я, при этом наблюдая за тем, как мастер поправляет съехавшую повязку.
— Н-да, несладко тебе придётся на этом турнире, — наконец расправил он белоснежную ткань на своём лице. — Может, всё же не стоило покушаться на честь той послушницы?
— Мастер, говорю вам, не было у нас ничего.
— Да-да, как скажешь, — ловко обхватил меня за плечи слепец. — Ну а если по секрету, как ученик мастеру: какова она на «вкус» послушница Эмэй?
— Вы неисправимы, — выбрался я из его объятий.
— Ого, ты меня пугаешь. С каких пор ты говоришь прямо как Ян Гэ. Куда подевался тот любитель молочного вина, которого я знал?
— Остался там, на горе Мудан, — огрызнулся я.
— Какое поэтическое описание взросления. Похоже, в тебе расцветает не только мужское начало, но и талант сказителя. За это определённо надо выпить!
— Только если вы угощаете.
— Легко! Только не я, а наша благословенная секта Мудан. Ты разве не знал, что все наши расходы ложатся на плечи секты?
— Впервые о таком слышу.
Я лежал у себя в гостиничном номере и с грустью глядел в потолок. На душе было грустно и одиноко, сна не было ни в одном глазу. А между тем из-за стены доносился мощный храп моего недавнего собутыльника. Хотя можно ли было назвать Второго столпа столь звучным титулом, теперь оставалось лишь гадать, ведь от прошедшей попойки я не получил ничего, кроме головной боли. Пилюля всеобъемлющего яда снова дала о себе знать.
Всё произошло в точности так, как и предупреждал его аптекарь Шен-нунгу, в одно мгновение даже самый крепкий алкоголь перестал казаться таковым и ощущался им словно обычная, дурно пахнущая и горькая водичка. А ведь у меня были такие планы на этот вечер. Но к сожалению, все эти планы пошли псу под хвост после первой же чашки сливового вина.
Одним словом, попойка прошла совсем не так, как я задумывал. И даже более того, всё оказалось куда хуже, чем я мог представить. Мало того что мне весь вечер пришлось выслушивать пьяные россказни Второго столпа, так ещё и после этих самых россказней я был вынужден тащить его через весь Небесный кряж, обратно на постоялый двор.
Так что вымотался я знатно, а тут ещё и помимо доставучего храпа Второго столпа в приоткрытое окно стали доноситься какие-то подозрительные звуки: то ли шорох листвы стоящей рядом сливы, то ли брачные игры птиц, свивших себе неподалёку гнездо. Я уже даже собрался прикрыть окно, чтобы хотя бы эти странные звуки не мешали спать. Однако стоило мне только об этом подумать, как следом за шорохом раздался сначала подозрительный скрип, а затем и чей-то голос…
— Сестра, ты уверена, что он там?
— А где ему ещё быть? Ты ведь сама всё видела, они с мастером едва ноги волочили.
— Это да. Даже не ожидала, что люди могут так много выпить.
— Люди? Пф! Скорее мужчины! А что ты ещё ожидала от этих грязных животных.
— Хах, ну да что это я. А ОН точно спит?
— Точнее некуда, слышишь, как храпит?
— Тогда давай внутрь, только тихо.
— Тихо, громко какая разница? После всего выпитого его теперь даже городская стража не добудится.
— Твоя правда.
— Ну что, полезли?
— Полезли.
Голоса стихли. Зато скрип и шуршание стали слышны ещё отчётливее. Через несколько секунд на пол, освещённый лунным светом, упали две тонкие тени.
За всё это время я так и не издал ни единого звука. Прикрыв глаза, я продолжал всматриваться в незваных гостей, что решили посетить этой тёмной ночью мои покои.
А тем временем две хрупкие девушки в изумрудно-зелёных платьях ловко перелезли через подоконник и на цыпочках подобрались к моей кровати. В руках одной из девушек виднелась подозрительного вида бутыль.
— Ставь поближе к кровати.
— А это будет не слишком подозрительно, может, стоило взять вино подешевле? Вдруг он что-то заподозрит?
— Он? Заподозрит? Ты явно его переоцениваешь.
— Ну да, что-то я погорячилась. Он, наверное, и разбираться не станет, откуда у него бутыль сливового вина с самой горы Хуашань.
— Конечно, не станет. Он после вчерашнего и не вспомнит ничего. Как проснётся, первым делом выхлестнет всё подчистую.
— Надеюсь, снадобье, что мы добавили, его не убьёт.