— «Властелины хаоса» была разработана Мелиссой Шенкер, — сказал Фабель.
— Правда? Я этого не знал. Это не входит в пакет сведений, необходимых мне для работы. Я редко в курсе, кто придумал концепцию игры или разработал ее.
Наступила пауза.
— Зачем вам это, герр Шнаус? — спросил Фабель. — Я хочу сказать, что у вас есть хорошая работа, семья. Зачем вам нужен такой сайт?
— Свои слабости есть у каждого. У кого-то они явные, у кого-то — скрытые. Я веду очень благопристойный образ жизни. Я хороший муж и отец, и моя жена понятия не имеет о моих… странностях. Если бы я не нашел способ «выпускать пар», то в один прекрасный день чаша могла бы переполниться и все бы вышло из-под контроля и разрушило мою устоявшуюся и налаженную жизнь. Поэтому я и завел безобидный и непорнографический сайт, относящийся к вореафилии и каннибализму.
Фабель вспомнил о другом самом обычном бизнесмене с устоявшейся и стабильной жизнью, не дававшем выхода творившемуся у него в голове хаосу. И все кончилось тем, что он снес себе полголовы прямо перед Фабелем.
— С чего вы взяли, что все относящееся к каннибализму — особенно сексуальному каннибализму — является безобидным? — спросил он.
— Я не имел в виду ничего плохого… — вяло промямлил Шнаус.
— Я скажу вам, почему мы здесь, герр Шнаус, — вмешался Шольц. — Мы ищем безумца, все еще разгуливающего на свободе и откусывающего у женщин куски тела. Не исключено, что нескольких он убил. А это, друг мой, мне не представляется невинным развлечением. Я познакомился с вашим сайтом. И меня не удивляет, что вы хотите держать эту грязь подальше от жены. Мне кажется, что если она узнает о вашем маленьком хобби, то вы до конца жизни не увидите ни ее, ни своих детей. И я готов обратиться за ордером и вывернуть здесь все наизнанку. Это может быть вашим милым и дорогим сердцу домом, но именно отсюда вы управляете сайтом, а значит, оказываетесь в самом центре полномасштабного расследования нескольких убийств. Я обещаю, что завтра утром это место будет кишеть судмедэкспертами, полицейскими в форме, и если не удастся сохранить это в тайне, то и журналистами тоже.
Шнаус выглядел так, будто его вот-вот стошнит.
— Нет… пожалуйста, не надо… Я сделаю все, что вам нужно. Я дам вам любую интересующую вас информацию. И обещаю закрыть сайт. Просто скажите, что я должен сделать… Лишь бы жена и дети ничего не узнали!
— Что ж, для начала, герр Шнаус, — сказал Фабель, — мы хотим, чтобы вы не закрывали сайт. Во всяком случае, пока.
Глава десятая
13–14 февраля
1
Мария повернулась на бок, корчась от непроизвольных судорог, сотрясавших все тело. Она с трудом устроилась на локтях и коленях и опустила голову вниз. Спазмы в животе не прекращались. Почувствовав кожей грязь, она поняла, что была голой, и ее тут же накрыло ледяной волной жуткого холода. Вслед за ней накатилась вторая волна, такая же свирепая, как и первая, но на этот раз — ужаса. Витренко. У нее не укладывалось в голове, что Бусленко был призраком. Тарас Бусленко на самом деле оказался Василем Витренко. Она не ошибалась насчет его глаз. Их он изменить не мог. Витренко удалось убедить ее в тайной операции украинских спецслужб. Он остался верен себе — всегда любил подбираться к жертве как можно ближе. Он любил вносить сумятицу в умы своих жертв. Он играл с ней с самого начала. И теперь игра подошла к концу.
Мария попыталась определить, сколько времени пробыла без сознания. Продолжая трястись от холода, она поднесла к глазам руки и увидела следы уколов. Они могли держать ее в таком состоянии часы, дни и даже недели. Мария села и, подтянув колени к груди, обхватила их руками. Ее продолжали сотрясать спазмы, буквально выворачивая все тело изнутри. Кожа, давно покрытая мурашками, потеряла всю пигментацию и была уже даже не белой, а какой-то синевато-зеленой. Она почему-то подумала, что от холода действительно синеют, и огляделась по сторонам. Даже лампа была неоновой и светила безжизненным холодным светом. Никаких окон. Никаких звуков. Снаружи могло быть любое время суток. Они достигли первой и самой важной стадии допросной пытки — полной дезориентации объекта.
Они поместили Марию в холодильник для мясных туш и включили его. Тот самый холодильник, который, как уверил ее Бусленко — нет, Витренко! — не работал. Неужели он уже тогда знал, что убьет ее именно здесь? Она поискала глазами хоть что-нибудь, пусть даже грязную тряпку, чтобы прикрыть наготу и хоть немного отодвинуть неизбежную смерть от переохлаждения. Ничего не найдя, она еще сильнее обхватила колени руками. На Витренко это не было похоже. Смерть здесь была бы слишком простым решением. Да, сейчас ей безумно холодно, но она знала, как действует гипотермия: очень скоро она перестанет дрожать, а затем даже почувствует тепло. Оно накатится вместе с мягкой сонливостью, обусловленной воздействием эндорфинов, начинающих насыщать тело по команде мозга. И она мирно заснет, чтобы уже никогда не проснуться.