Джу Линь поцеловала меня в лоб и ушла. Я вышел вслед за ней в коридор, Алиса пробормотала что-то саркастическое себе под нос про меня и женщин. Ревнует она что ли? Я же сказал, что учителя не спят с ученицами.
Пришли карабинеры, с ними человек в штатском, который пожелал поговорить в более удобном месте и очень настойчиво попросил следовать за ним. Нас с Алисой разделили, но я мог отследить ее где угодно. Равно как и детектива Грейпа. Не иначе, как ради моего удобства нас доставили в одно здание, видимо принадлежащее какой-то итальянской спецслужбе. Сумку у меня изъяли, но, конечно, обыскать ее ни у кого не получилось бы, а для непосвященного зрителя казалось, что там лежат бумажник, смена белья и еще какая-то туристическая мелочь. И конечно же я не только мог ее найти где угодно, но и перенести к себе в любой момент.
Это я и сделал, когда меня оставили одного в допросной. Вернул сумку, ушел в тень, разыскал Грейпа, тоскующего в тусклой комнате без окон. Я мог бы пафосно появиться прямо перед его носом, но производить впечатление на паразита смысла не было. Пугать карабинеров тем более. А больше там изумлять было некого. Так что утянул я его на слой реальности пониже, там и прикончил. Тело аннигилировал.
Потом я прошел к Алисе, которую тоже мариновали в одиночестве, и забрал с собой. Для полицейских, наблюдавших за ней, это выглядело так, будто камера моргнула и за это мгновение мисс Виртел попросту исчезла. Ее время, как и мистера Янга, вышло. Пора менять личности и найти способ повидаться с богиней.
Поскольку я ничего в Неаполе не знал, то открыл портал в точку терминала в аэропорту, которую успел запомнить. Конечно же первым делом я послал птичку, чтобы убедиться, что место свободно. Потом уже там появились мы.
Алиса увидела кафе и заныла самым капризным тоном, что хочет есть. Устала девочка, но это и не удивительно.
— Ну не здесь же! — я скорчил брезгливую рожицу. — Кто же питается в аэропортах и на вокзалах, разве что, коротая время до рейса? Сейчас приедем в город, заселимся и поужинаем в хорошем ресторане.
Но я создал нам шоколадку и две бутылки колы, так что мы все же перекусили, а то голодные дети — ад сущий, даже если им за двадцать. Я достал из сумки новый комплект документов и запасной планшет. Сунул гаджет Алисе, приказав подключить к местному вайфаю, а если получится, то и вставить в него итальянскую симку. После чего разыскать в Сети хорошие отели в Неаполе. Но все же не настолько крутые, чтобы все на нас глазели и гадали, откуда взялись эти нувориши-американцы.
Алиса нашла нам какой-то дорогущий отель с видом на море и посмотрела на меня такими щенячьими глазами, что мое сердце растаяло. Тем более, что мне понравился интерьер на фотографиях. Когда Алиса забронировала номер, я подошел к стойке и вызвал нам такси до гостиницы.
Дорога меня развлекла. Неаполь — воистину город контрастов. Где еще увидишь кучу мусора в не самом бедном районе, на которой сидит нищенка в рубище, которая вдруг достает из кармана красивый смартфон и начинает с кем-то увлеченно разговаривать. Итальянцы — люди горячие, я видел, как внешне спокойные прохожие начинают энергично жестикулировать.
После заселения, которое прошло без особых проблем, я хотел отвести Алису в дорогой-понтовый ресторан, как и обещал, но ребенок потребовал пиццу. Я и не знал, что привычный для Нью-Йорка фастфуд родом из этих мест. Но когда Алиса снисходительным тоном сообщила этот факт, я, конечно, вспомнил. У меня постоянно всплывали из памяти разрозненные знания об этом мире, похороненные за десять веков очень глубоко. Но это же давало надежду, что воспоминания воскреснут, когда я доберусь до своей квартиры, как мне и обещала Минерва.
Пицца оказалась вкусной, как и любая качественная выпечка с пылу с жару. К ней мы взяли местное вино, тоже вполне достойное, хотя в Эритии я встречал и поинтереснее. У нас там вообще культ вина и прочих виноградных напитков, что, как я понял, роднило ее с Италией.
Вернувшись в номер, я пресек попытки ученицы лечь спать после сытного обеда. Как мне казалось, пришло время уроков. Я нарисовал типовой воздушный узор, этакий магический CH4, и велел Алисе создавать такие же и соединять их в цепочку. Когда длина такой «молекулы» покажется ей слишком длинной, разрушать и начинать заново. Я не волновался, что девочка спалит гостиницу, такая простая цепочка неопасна и по большому счету бесполезна, хотя немного очищает воздух. К тому же я окружил ученицу облаком кормиков.
Сам я не стал следить за ее успехами, а уселся в позу задумчивой обезьяны, похожую на принятую здесь позу лотоса, и начал медитировать. Я бы с удовольствием сделал это, лежа на роскошной кровати, но это бы разрушило педагогический эффект. Цель же моя — попробовать связаться с богиней и спросить про судьбу таинственного яйца.
Связаться не удалось, я ощущал вязкое сопротивление, глушащее любые мои поползновения. В какой-то момент мне показалось, что я услышал тихое «жди», но не более того. Ну и ладно, грустно, конечно, что я застрял в Неаполе вместо того, чтобы быстрее отправиться домой навстречу к ритуалу «вспомнить все».
Когда я открыл глаза, Алиса радостно показала мне цепочку из семи молекул. Я пожал плечами и щелчком пальцев сотворил маленькую цепочку из двухсот звеньев.
— Работай, — велел я ученице. — Завтра сходим на пляж, и я тебе покажу базовый узор воды.
Сам же я включил телевизор и нашел там кино-канал с фильмами на английском языке. Надо бы найти «жертву», способную научить меня итальянскому. Конечно же моим авторским магическим методом.
Посмотрев первый же фильм из списка, что-то про отношения мужчины и женщины, на мой взгляд сильно наивное. Но я смотрел и его раньше, и даже вроде бы фильм мне нравился. Так что я оценил эффект узнавания. А главное, я закреплял в себе язык и понимание реалий этого мира, даже искаженное кинематографом.
К тому времени, как я закончил просмотр, Алиса справилась с цепочкой из одиннадцати звеньев. Ей слишком понравилось это занятие, так что я счел нужным обломать ей кайф и дал другое задание. Я показал ей базовый элемент огня, сотворил толстенную восковую свечу и велел поджечь ее. Мне казалось, что она мало энергии вбухивала в воздушную «молекулу», что могло означать разное, от непроработанных каналов, до склонности к другой стихии.
Алиса гордо заявила, что такие фокусы у нее получались и в школе Инквизиции, и чуть не спалила свечу потоком чистого пламени, что я вовремя пресек.
— Я тебе велел использовать узор, — напомнил я ученице.
— Но так проще! — возмутилась она.
— Конечно проще, — легко согласился я. — Чистой энергией любой дурак сожжет хоть целый дом. Ты — дура?
— Нет! — вспыхнула Алиса.
— А раз так, тренируйся, как тебе велено.
— Но почему? — несмышленыш попыталась качать права. — Ты сам говорил, что любой повод изменить реальность годится.
— Годится, — кивнул я, — если ты умеешь с ним справиться. Как ты намерена обуздать эту силу, если не способна ее контролировать?
— А я, по-твоему, не умею? — Алиса в душе уже подчинилась, но дурной характер требовал спорить дальше.
— Давай посмотрим, — согласился я.
Между нами я сотворил тонкую пластину «асбеста», не настоящего, конечно, а просто магическую защиту от огня.
— Демонстрируй свой контроль, — велел я Алисе. — Прожги эту стену.