Но второй компонент уже рассчитан на мага. Там используется нечто вроде моих бесценных жориков. Они выпьют любое заклинание, что я попробую сотворить. А в идеале, если бы не защита, выпили бы и мои запасы, что для существа с магическим метаболизмом смерти подобно. Но я окружен кормиками, которые сейчас активно воюют с газом. Ну и не так уж легко к моей энергии подобраться, я не вчера родился. Надо знать куда бить и чем, а не лупить «по площадям».
Так что пока мой внутренний мир в безопасности. А потратим мы силы разумно. Слабое место засады — как раз стекло. Оно рассчитано на обычного человека. Фигуры в скафандрах, кстати, исчезли, видимо, их роль была только лишь в организации ловушки и выпуске газа. Наблюдают через видеокамеры, но тут их ждет сюрприз. Не отображаюсь я на любой съемке. Не так, как вампиры, которых просто нет ни в зеркале, ни в камере, просто четкой картинки не получается. Помехи слишком сильные, чтобы рассмотреть на записи хоть что-то.
Я ударил кулаком по стеклянной стене. Она дрогнула, но выстояла. Ну ладно, человеку ее не пробить. А не превратиться ли мне в носорога? Видео-доказательств все равно не останется, я только что объяснил, почему. Я все же — метаморф, а не хрен с горы.
Сказано — сделано! Превратился! Туша моего любимого здоровяка, конечно же, не поместилась в маленьком загончике, в котором меня пытались запереть. Стальная дверь под напором носорожьего зада всхлипнула, но выстояла, а вот стеклу повезло меньше: в нее вонзился рог, которому я мгновенно, не раздумывая, приделал заклинание «бульдозер». Через момент оно растворилось в вампирском зеленом тумане, но поздно, «непреодолимая преграда» уже разлетелась крупными осколками. Я сразу же вернул облик Питера Вандерера. Пусть наблюдатели трут глаза и гадают, не померещилось ли им мое чудесное превращение. Из-за газа они ничего толком разглядеть не могли. Я стряхнул с плеча несуществующие стеклянные брызги и пошел искать агрессоров.
— Мистер Носорог! Пожалуйста, не убивайте меня! Мы должны поговорить, и я вам объясню происходящее. Конечно же я принесу вам все подобающие извинения, — раздался мужской голос, немного глумливый, видимо по привычке, но немного испуганный.
— А у вас есть объяснения кроме патологической жадности? — поинтересовался я, хотя уже решил до поры, до времени не трогать плохих парней.
— Жадность играет не первую скрипку в наших мотивах! — воскликнул глумливый, — Я бы предложил вам вернуться в гостиную, но вы совсем немножечко испортили железную дверь, так что нам всем придется воспользоваться запасным выходом, ведущем на лужайку. С другой стороны, вы наверняка не откажетесь от глотка свежего воздуха.
Мне понравилось его скрытое ехидство. Возможно, мы с ним поладим, если он, конечно, внятно объяснит свое безобразное поведение. Я прошел дальше через комнату в коридор и по довольно-таки крутой лестнице выбрался наружу.
Троица псевдоученых снимала скафандры, одеты они были в «похоронные черные костюмы», что пробудило у меня очередные смутные кино-воспоминания. Чуть поодаль мялись Филипп с дядюшкой. Я чувствовал, как им было страшно. Линды с ними не было. Ну я бы на месте семейки Ченингов боялся до судорог. Но я никогда не был на их месте.
Один из парней в костюмах направился ко мне, сияя голливудской улыбкой. Очевидно, ехидничал в микрофон именно он. На полпути он призывающе махнул рукой Ченингам. Исаак горестно вздохнул и тоже пошел в нашу сторону. Филипп продолжил испуганно топтаться на месте.
Оставшаяся парочка «ученых» меланхолично укладывала скафандры в чехлы. Глаза их были пусты, как у зомби.
— Господа, — робко проблеял Исаак, — почему бы нам не продолжить беседу в уютной столовой за ужином?
— Так ужин существует? — искренне удивился я. — Мне смутно верится, что в этом доме меня на самом деле собирались кормить.
— Вы не должны обижаться на бедных Ченингов, — встрял мужчина в костюме.
Я наконец толком рассмотрел его, светловолосый, голубоглазый, невысокий, но коренастый. И с неизменно усмешкой на тонких губах. Я сразу окрестил его «блондинчиком», но все же осведомился:
— У вас есть имя?
— Я не представился? — удивился блондинчик. — Меня зовут Курак, Джозеф Курак. А как к вам обращаться?
— А вы уже обратились. — улыбнулся я. — Мистер Носорог — прекрасное обращение.
— Мы это заслужили, — потупился Курак. — Но, надеюсь, мы еще познакомимся ближе к обоюдному удовольствию.
— Так вот, мистер Курак и вы, дядюшка Изя, я правильно сократил ваше имя?
— Так меня зовет Филипп, когда никто не слышит, — покорно кивнул Исаак.