— Да-да, там полно повторяющихся элементов. Ой, были и те, что ты мне показывал! — обрадовалась Алиса.
— Хорошо. Все ли заклинания, что были использованы в бою, состояли из узоров?
— Я не знаю! Ты рявкнул под конец так, что я чуть не описалась, я не смогла ничего разобрать. Это как поток! Как будто водой все залили, струей из шланга, только очень большого.
— Молодец, — похвалил я ее, — там действительно не было никаких узоров. Как думаешь, почему?
— Не знаю. Наверное, кошку можно ощипать разными способами. С узорами или без.
— И снова молодец. Запомни накрепко про кошку. И ценю твое образное мышление, оно тебе понадобится в этой профессии.
— Кто молодец? Я молодец! — Алиса возбужденно вскочила со стула и забегала по комнате.
— Сядь, — улыбнулся я. — Мы только начали урок. Сперва я, как говорит молодежь, «выдам базу», потом приступим к конкретным приемам. Скажи только еще одно, как тебе показалось, кто использовал больше энергии, я или инквизиторы?
— Точно они, — кивнула Алиса. — Прямо-таки несравнимо. Но ты все равно победил, это так круто!
— И какой вывод ты делаешь из моей крутости?
— Слушаться тебя?
— Это само собой, — улыбнулся я. — но в более глобальном плане, что ты можешь вывести?
— Главное, не сила, а умение? — предположила Алиса.
— Верно. Я бы даже сказал, важен контроль. Они не могли управлять силой, которую сами же и выпустили, а я смог. Сил у меня сейчас не слишком много, но я способен распорядиться ими гораздо лучше могучего, но неопытного колдуна. Так что учить я тебя буду контролю.
— Это и есть твоя база? — Алиса скептично подняла бровь.
— Нет, сейчас выдам. Ответь на следующий вопрос, особенно в свете всего, что мы говорили: как ты думаешь, что такое магия?
— Этот твой драгоценный контроль? — предположила Алиса.
— Не ищи ответ, который мне понравится, все равно не найдешь, — поморщился я. — Скажи первое, что приходит в голову.
— Ну не знаю, — почесала Алиса в затылке. — вокруг много энергии, не электрической, ее мы использовать не можем, а магической. Ну и мы можем с ее помощью делать всякое интересное, ну чудеса разные.
— Чудеса — хорошее слово, — кивнул я. — И кстати почему нельзя использовать электричество? Такая же энергия, как и молния, что изначально было моей специализацией. Но вернемся к базе. Есть Мироздание, которое как-то устроено. Например, «вода мокрая, камень твердый». Представила себе?
— Да, — протянула Алиса не слишком уверенно.
— А тут приходит колдун и пытается сотворить чудо: сейчас этот камень потечет, или вода высушит землю. Оставим за бортом вопрос «зачем», нас интересует «как ему это сделать».
Алиса открыла роль, чтобы выдать какую-то наивную глупость, но я остановил ее.
— Вопрос риторический. А ответ на него и простой и сложный одновременно: мы должны предоставить Мирозданию убедительный повод для того, чтобы оно позволило изменить его законы. Или даже сформулировать эти законы определенным образом.
— Звучит слишком просто, — пробормотала Алиса себе под нос.
— Да ну? — ухмыльнулся я. — «Просто», когда тебе на блюдечке поднесли эльфийскую магию со всеми ее узлами. Конечно, за столько веков и даже тысячелетий она стала крайне убедительным доводом. А как насчет той самой «струи», которая тебя так впечатлила, и в которой нет ни следа этих симпатичных узорчиков?
— Да меня все впечатлило! — робко запротестовала Алиса.
— А это, дорогая ученица, был настоящий язык предвечных, а не та халтура, что вам подсовывали рептилоиды. Ты прикинь, какое у Древних было самомнение, если они просто свою речь объявили поводом для изменения законов мироздания. Вот кого я искренне уважаю.
— Но есть же настоящие законы! — запротестовала вдруг Алиса.
— Это какие же? — обрадовался я, думал, что на эту тему мне придется ее специально выводить.
— Ну как, физика, химия? — Алиса смотрела на меня испуганно, будто бы ожидая, что я сейчас все науки отменю.
Правильно ожидала.
— Представь себе цивилизацию, что выбрала себе технологический путь развития. Давно, только научившись палку в руках держать. Добывать огонь не усилием воли, а трением, ну и так далее. Для них единственный возможный довод — наука, со всеми ее «открытыми» законами, которые меняются чуть ли не полностью раз, а то и два в тысячелетие. Эвклидова геометрия сменяется теорией Лобачевского, откуда ни возьмись появляется электричество, а потом и вовсе возникают кванты и кварки, и любое явление вдруг зависит от наличия наблюдателя, что как раз очень разумно, ибо без свидетелей нет чуда.